Гибель великого города

— Ты уснешь наконец? — рассердилась Хэка. — Ночью можно о многом передумать, но так и не решить ничего. И не заботься о нас. Сегодня мы живы, завтра нас нет. Что бы ни делал в этом мире — человек, всех ожидает один конец…

«Неужели мы все делаем лишь для того, чтобы умереть?» — мысленно возразила Нилуфар.

— Только после смерти выясняется, чего стоил человек. Если хоть одна душа на земле искренне оплакивает его, значит, жил он не напрасно. Когда же умерший вызывает у живых только отвращение, это значит, что, хотя его казна была полна золотом, он не прожил свою жизнь на земле достойно.

Из глаз Нилуфар хлынули слезы. Неужели Хэка права? Неужели вся ее жизнь не имела никакой цены? Разве все эти алмазы созданы творцом для того, чтобы валяться в пыли?..

Проснулся и застонал Апап. Хэка положила руку ему на лоб и шепнула с нежностью:

— Спи!

Негр закрыл глаза.

«Счастлива ли Хэка? — продолжала размышлять египтянка. — В том ли самое высокое счастье для женщины, чтобы найти любимого человека, с которым можно разделять и горе и радость? Неужели Хэка поистине счастлива?..»

Сон постепенно завладел Нилуфар. После многих дней она вновь спала на соломе.

Глава десятая

Их уже немного, всего несколько сотен. Они идут молча, словно немые. Опухли глаза, ввалились от голода щеки, стали хриплыми голоса. Старики, дети, мужчины, женщины… Ноги ведут их к одной цели, в сердцах одна жажда — выжить. И вчера они думали об этом. И позавчера… И много дней слились в один страшный и бесконечный, потому что к ним пришло горе. Многодневный голод ослабил их разум, им трудно что-нибудь вспомнить. Еле волочат они ноги, словно обремененные невидимыми цепями. Жизнь в них едва теплится.

Иногда кто-нибудь роняет слово, но оно ни в ком не находит отклика. Только маленькая девочка все спрашивает:

— Мама! Долго нам идти?

— Еще немного, дочка!

Мать говорит неправду. Но что она может ответить? Да и девочка, слыша одно и то же, уже перестала верить матери. Однако должен же быть конец их страданиям!

— Ты все время обещаешь, что идти недолго, — сердито говорит девочка, — а мы идем и идем. Когда это кончится?

И у всех, кто идет рядом, болью отзывается в сердце: «Когда же это кончится?» Но никто не говорит ни слова. Этих людей изгнали из родной страны. Они — побежденные… Было время, когда они смеялись над лесными жителями, называя их дикарями, а сейчас сами уподобились им. Они ночуют в расщелинах скал или в пещерах. Где дом у бездомного?

Но они надеются, что все еще изменится. Великий город уже недалеко. И, вспомнив об утраченном счастье, они загораются жаждой мщения. Страдание сжимает их сердца, но они упорно идут вперед. Им помогает идти великая сила — надежда. Сильней надежды только желание жить.

Уже два месяца устало бредут эти люди, поднимая пыль…

Их сразу же встретили с оружием жители ближайшего селения, которые не знали о несчастье, постигшем усталых путников, — ведь с севера приходят только завоеватели. Тогда беглецы не были так истощены; в кровопролитной схватке они уничтожили врагов и сами потеряли половину воинов. Они не стали хоронить убитых, не взяли с собой раненых — тяжкую обузу в трудном и долгом пути. Даже стоны близких не могли, растрогать их сердца. Жгучее желание сохранить хоть горсть единоплеменников сделало их тверже камня. Много деревень прошли они, но нигде не задерживались надолго. Быстрее, быстрее — к великому городу! В Хараппу идти нельзя: беглецы слышали в пути, что Хараппа разрушена этими белокожими дикарями и все жители преданы смерти.

А в тот день…

…Умолк радостный шум ночного торжества во дворце правителя Киката. Отзвучали последние песни, смолкла музыка. Утомленные танцем, гости расходились по домам. Беспечные, легкомысленные, они говорили о радости, которую принесет грядущий день. В эту осень щедра была земля, и все думали лишь о том, хватит ли амбаров, чтобы сохранить ее богатые дары.

Вдруг где-то хрипло залаяли собаки. Вскоре лай раздавался в каждом дворе. Люди поднялись с постелей. И хотя собаки лаяли злобно, люди, не думали, что пришла беда. Но, выглянув из окон, они поразились.

Какие-то странного вида пришельцы поджигали все вокруг. Они прятались за деревьями и быстро перебегали от одного дома к другому. Вспыхнули соломенные лачуги, огонь перекинулся и на другие строения. Люди в страхе заметались.