Гильдия темных ткачей

Хилл не отреагировал. Орис вздохнул, одну мушмулу отправил в рот, второй кинул в брата. Тот поймал, не прекращая мести, и все так же молча съел. Орис еще несколько мгновений подождал, хмыкнул и отнял у Хилла метлу.

- Да что с тобой? Никак, влюбился! Да не просто так, а в сиятельную шеру!

Хилл вздрогнул, порозовел и, наконец, поднял странно блестящие глаза на брата.

- О… - протянул Орис. - Признавайся, кто? У старика скрипача нашлась дочка?

- Черная Шера, - смущенно усмехнулся Хилл. - Ага, я влюбился без памяти. У тебя есть сто империалов?

Орис присвистнул.

- Ты положил глаз на любовницу короля? Или решил выкупить бордель Лотти?

- Маэстро просит за неё сто золотых. Взгляни, какая красавица, - он кивнул на витрину.

Орис оглядел разложенные на бархате скрипки и гитары, перевел недоуменный взгляд на Хилла.

- Не туда смотришь. Вон она, внутри, у левой стены.

- Нет там никого.

- Есть. Черная Шера. Ты бы слышал, как она поет! А какая отзывчивая и нежная…

Орис укоризненно покачал головой.

- У тебя лихорадка и тяжелый бред.

- Это у тебя бред, а у меня судьба! Мне надо сто золотых. Вон смотри, написано: сто империалов!

Наконец Орис разглядел медную пластинку рядом с черной гитарой. И правда, там красовалась цифра сто.

- С ума сойти, - рассмеялся он. - Гитара! Ну, брат… зачем тебе столько золота? Забирай так.

- Красть у учителя некрасиво. Мастер не одобрит.

Несколько мгновений Орис непонимающе смотрел на него, а Хилл старательно держал туповато-серьезное лицо. Но не удержал.

- Попался! Ты по… - он не смог договорить от смеха, на глазах выступили слезы.

- Ах ты, троллья отрыжка! - теперь уже схватился за живот Орис.

Выглянувший из лавки Клайвер застал их хохочущими над валяющейся посреди дороги метлой.

- И чем это вы занимаетесь, достопочтенный Кройце?

Оба брата обернулись одновременно, с одинаково смущенными лицами.

- Подметаем, учитель, - отозвался Хилл.

Метла будто сама собой оказалась у него в руках.

- Может, представишь своего друга?

- Орис бие Кройце, учитель. Мой старший брат.

Клайвер скептически оглядел их: ничего общего, кроме честных-честных глаз, черных и синих.

- Ну, раз брат… извольте отобедать с нами, достопочтенный Кройце.

За обедом Орис с удивлением наблюдал за сияющей экономкой маэстро, обхаживающей Хилла, словно любимого внука, и сияющим маэстро - он увлеченно травил байки о музыкантском житье-бытье. Братик же со знанием дела поддакивал да нахваливал Сатифину стряпню. Если бы Орис не знал точно, что Хилл познакомился с Клайвером всего час назад, ни за что не поверил. Все это выглядело, как настоящий семейный обед: любимый племянник в гостях у дядюшки.

- …Кройце, Кройце, - вдруг забормотал маэстро, прервав очередную историю. - Не тот ли Кройце, что доставляет грузы по всей Валанте?

- По всей империи, шер Клайвер, - с улыбкой склонил голову Орис. - Уверен, и вам доводилось пользоваться услугами нашей компании.

- Да-да! Несомненно!.. - Клайвер на мгновенье замешкался. - Похоже, я был неправ. Ваш батюшка же ведет дела с бие Махшуром?

- Разумеется, учитель, - ответил Хилл, словно не понимая, к чему клонит маэстро. - Его торговые суда - самые надежные в империи. И, конечно же, склады…

Клайвер огорченно покачал головой.

- А я-то подумал. Ох, вечно эти слухи…

Хилл сделал удивленные глаза: какие еще слухи? А Орис усмехнулся про себя: раз маэстро предпочитает не знать, кого взял в ученики, не стоит его разочаровывать.

- Так вот, - обрадовавшись разрешившемуся сомнению, продолжил Клайвер. - Тогда трактирщик и говорит…

После обеда Клайвер отправил Хилла домой за вещами, вручил ключ и велел прийти домой не позже, чем за час до полуночи.

- Меня не будет, дела. А завтра с утра… или после обеда… начнем заниматься. Можешь утром взять Шеру. - Маэстро хмыкнул. - Так уж и быть.

Келм бие Кройце, Волчок

435 год, 2 день Каштана. Суард.

С разговора за клееварней прошли всего сутки, а Волчку казалось - неделя. Угорь всерьез взялся за муштру. Он не заставлял Волчка ни отжиматься на пальцах, ни защищаться с завязанными глазами. Всего лишь драться в паре с ним, сначала против Ласки, а потом против самого Ежа. К вечеру Волчок не мог пошевелиться от боли и усталости, а наутро все началось сначала: вместо того, чтобы шататься по городу, смотреть цирк и щипать ошалевших от праздничной свободы горожанок, Волчку пришлось драться. В паре с Угрем, в паре с Лаской, против пары и втроем против Ежа.

- Защищай фланг! Не закрывайся им, защищай! Держи на расстоянии, отвлекай!

Каждая ошибка сопровождалась болезненным ударом. К полудню у него рябило в глазах, взрывалась болью при каждом движении спина, а при мысли о еде выворачивало наизнанку.

- Хватит с него, - сквозь рой гудящих мошек пробился далекий голос Ежа. - Заберите у него дубину, разотрите и накормите.

Волчок еле разжал сведенные пальцы, выпуская тренировочный меч. Стараясь не стонать при каждом движении, доплелся до задней двери дома Ежа, уже не обращая внимания на грозное рычание бойцовых псов в вольерах и вонь.