Гильдия Злодеев. Том 3

А дальше происходит полная чертовщина. Иона подпрыгивает на месте, когда грудь кожевника насквозь пронзает копьё. Он умирает быстро и... вроде как безболезненно.

Вот эту странность я уже не могу оценивать молча, вздёргиваю бровь:

— Спасти, чтобы убить? Интересный подход.

— Мы в ответе за тех, кого приручили. Своих бешеных псов я убиваю сам. — Тонкими пальцами дедуля подбирает с пола конверт, разглядывает его, потом читает письмо. — Вы можете пройти в канализационный район. Я принимаю вашу рекомендацию. За этой дверью есть спуск. — Он едва заметно кивает за спину.

Что. За. Хрень. Происходит.

Спросить не успеваю. Дедуля разворачивается так, что я еле это различаю. Вот только что стоял спиной, а вот уже мы играем в гляделки.

— Я не люблю много говорить. Но скажу. Меня тут называют Смотрящий. Я отвечаю... за многое я тут отвечаю. У нас есть порядок, и пёс его нарушил. Он взял деньги за то, чтобы надавить на вас.

— От кого взял? Кто хочет на меня надавить?

— Мне всё равно.

— И вы его убили, даже не узнав подробностей?

— Мне не нужно знать, как пёс стал бешеным. Хватит разговоров. Я предлагаю вам свои извинения.

В ноги мне падает медяк, но странный. Овальной формы.

— Отдадите тому, чьё доверие вам будет нужно. Если подставите его, отвечать буду я, а не вы. Это дорогого стоит.

Иона расслабляется, бодро подымает овальный медяк, подкидывает его на ладони:

— Охренеть... У Стилета были такие штуки, но он никогда не говорил, для чего они.

Разглядывая медяк, мы оба упускаем из вида Смотрящего. А когда оборачиваемся, его уже нет. Только туша кожевника не полу.

И да, он испарился в воздухе.

Это может значить только одно.

Здесь только что использовали настоящий пространственный артефакт.

— Замечательно, — морщусь я.

Теперь придётся думать, откуда кожевник столько всего знал, если Гримз меня не предавал. Хотя... похоже, я догадываюсь откуда...

— Ага, — кивает Иона. — Охренеть этот Смотрящий какой страшный. Я слышала о нём, но никогда не видела. Думала, брешут. Ты заметил его татухи? Кстати, где-то я их уже видела...

Забираю из рук Ионы знак Смотрящего, сажусь на табурет, закидывая ноги на пузо Кожевника. Замечаю, как ожившая от шока жаба купается в лужице крови, довольно урча. М-да, чем бы жабы не тешились, дай искупаться в чём-нибудь склизком...

Молчу. Нельзя об этом говорить вслух.

Потому что письмена, которые я увидел на лице Смотрящего, один в один такие же, как в книгах Кости. Те самые, которые типа его личный язык и на расшифровку которых не хватит миллиона лет.

Глава 20

Пока Иона, пользуясь моментом, рыщет по дому в поисках халявы и шарится по карманам кожевника, я думаю... Торопиться же всё равно некуда. Всего лишь находимся на очередном месте преступления с побулькивающим трупаком. Странно, почему он булькает?.. Ну да ладно.

Итак. Факт первый. На лице Смотрящего тату на том же языке, что и книги с манускриптами Кости. Вот тебе и уникальный шифр.

— Иона?

— Ну? Фу-у-у!

Девушка выбрасывает какой-то слизкий ком, вытащенный из кармана кожевника.

— Кто такой этот Смотрящий?

— А ты как думаешь? Самый главный мужик в подполье. Всем заправляет. На нём порядок держится. Иначе давно бы все друг другу глотки перерезали. Я о нём только слышала, думала, брехня. Но Стилет по-любому про него знал.

Осматриваюсь. Вот засранец, он рекомендашку от Гримза стащил. Вместе с конвертом.

— Король подполья, что ли?

— Ага. Типа того. Ого, ты глянь! Эй, шкваркало, на, лопай!

Иона достаёт из очередного кармана кожевника что-то похожее на вяленое мясо, только... продолговатое и на косточке. Кидает жабе, хихикает.

Принцесса переворачивается на лапы, нюхает угощение и... будь я проклят, если не с вселенской ненавистью сверлит взглядом Иону. Краснеет как раскалённый уголёк. Ещё бы, лягушачьи лапки ей явно не по нраву.

Протягиваю руку, и Принцесса в один прыжок оказывается на моей ладони, пачкая её в кожевничьей крови.

— Обижают тебя, моя хорошая? Ты чего такая грязная, ну-ка... — Я протираю подолом рубахи мордашку жабы. — Ну-ну, не вздувайся. Она не со зла.

Иона хмыкает, подходит к столу кожевника, открывает одну тумбочку, вторую...

— Ты смотри-ка... Пепел один. Ещё горячий. Что бы тут ни было, оно сгорело совсем недавно.

— Смотрящий постарался?

— Хрен его разрисованного знает. Короче, поживиться тут нечем. Что дальше будем делать? В анклав не пойду, сразу предупреждаю. Там Костя ржёт как ненормальный и не говорит почему. Теперь-то, конечно, ясно... Веселился ты тут без нас.

Морщусь.

— Кстати, а что Торн? Ладно Лия не дёргается, но он мог и проверить, чего это тебя выкинуло из анклава.

— А он дрыхнет как убитый... Ещё не восстановился толком. Его даже ржач говнюка Кости не разбудил. Да и я сидела подальше от всех, в уголке. Не удивлюсь, если они ещё даже не заметили моего отсутствия.

— Понятно. В следующий раз, когда Костя будет смеяться, сразу вылазьте из анклава, чтобы проверить что это его так веселит.

— Зря ты это вслух сказал, Римус.