Гильдия Злодеев. Том 6 (СИ)

— Темнов Дениска. — Мальчик неприятно улыбается, кивает на личное досье на столе. — Там же написано. Вы читать не умеете, полковник?

Полковник, и глазом не моргнув, открывает досье, листает.

— Читал уже много раз. Но я не имя твоё спрашиваю. Я спрашиваю, кто ты такой.

— Мальчик. Двенадцать годиков.

— Понятно. Думаешь, это смешно? Думаешь, я буду тебе подыгрывать? Давай скажу прямо. В исключительных случаях мы тут права человека и ребёнка не соблюдаем. Во благо общества и государства и не на такое приходится идти. Именно поэтому тут нет камер. Понимаешь?

Ни единого мускула не дрогнуло на лице ребенка, что пугает полковника ещё больше, чем его досье.

— Понимаю. Бить меня будете? Пытать? Иголки под дёсны или под ногти? Говорят, достаточно сообщить о том, что ждёт жертву, и она сразу же всё выложит.

Полковник бьёт ребёнка. Несильно, чтобы не калечить, но и чувствительно, чтобы вызвать хоть какую-нибудь эмоцию даже у взрослого человека.

Вот только это не срабатывает. Мальчик не разревелся, не разозлился, даже не хмыкнул. Он продолжает смотреть на Цыганкова так же, как и минуту назад. Будто они просто… играют в разговоры. Никогда ещё допросы ребёнка не доходили до такого. Да что уж, через полковника проходило много детей — и обычно хватало мягкого подхода. Прикинуться добрым дядей, угостить мороженым. Но с этим такое не прокатило. Долгих полгода они пытались по-хорошему, как с ребёнком. Одного из лучших психиатров после этого пришлось положить в психушку…

— Поня-а-атно. Такие методы тоже не сработают.

Полковник суёт в рот сигарету, но его рука с зажигалкой останавливается на полпути.

— Пора бы уже избавиться от курева в карманах, дядь.

— Твоя правда.

Цыганков выплёвывает сигарету на пол, возвращает пачку в карман. Он не показывает виду, что удивлён осведомлённостью мальчика. Полковник и правда бросил курить полгода назад, но почему-то не выбросил початую пачку. Наверное, не верил в себя и ждал, когда наступит время снова начать курить. Пока что на это его не подвигли даже ярые рецидивисты и серийные маньяки.

— Дядь, давайте начистоту. Что вы хотите от меня услышать? Что я инопланетянин?

— Это многое бы объяснило.

— О, надейтесь, чтобы это оказалось не так. Потому что вы заковали меня и только что ударили. Хотя я вам ничего плохого не сделал. Это вполне себе враждебный акт по отношению к представителю другой цивилизации. Может, прямо сейчас я отправляю сигналы материнскому кораблю с отчётом о том, что я думаю о человечестве, м-м-м? О том, что вы, люди, — полное разочарование. Мы хотели предложить вам межпланетное сотрудничество, но видим, как вы относитесь ко всему новому и чуждому. Очевидно, что мы не позволим вам развиваться дальше. Мирным внеземным цивилизациям вы не нужны.

Полковник еле сдерживается, чтобы не сглотнуть. Ударить сорванца не было спонтанным решением. Это обсуждали на совещаниях учёных и политиков. После всех мер, что предприняли, — физический контакт остался почти последним средством. Полковник не хотел этого делать. Но приказ есть приказ. Умные что-то сказали про когнитивизм, психовосприятие и прочий тантрический секс с головой. Политики согласились, но больше на нервах — они устали ждать результатов.

— Мы кое-что узнали о тебе, мальчик. Твоё настоящее имя. Римус Киба.

Это было лишь предположение. Просто на уровне слухов от одного осведомителя с Ближнего Востока.

— Допустим.

На лбу полковника выступает испарина.

— Это довольное редкое имя. Скажи, а твоего отца, случаем, зовут не Константин Киба? А мать не Элеонора Шмидт?

— Допустим.

Полковник закуривает. Впервые за полгода. Эти двое…

— Достаточно! — раздаётся из динамиков, которых «нет». — Полковник, покиньте допросную. Вас заменят.

— А говорили, камер нет, — хмыкает мальчик.

— Я тоже так думал, — очень тихо бубнит полковник и выходит.

Вместо полковника заходит совершенно… странный человек. Чужой, непонятный. На нём нет военной формы. Да вообще одет он непрактично. Халат со скрывающим лицо капюшоном. Мантия, так вроде это называется.

Человек снимает наручники с мальчика, садится на табурет напротив него.

— Ты же не в обиде? Как видишь, нам удалось подтвердить наши догадки о том, кто ты такой.

— А нельзя было спросить раньше?

— Наши… хм… аналитики, пришли к выводу, что ты ничего не сказал бы раньше.

— Вы из клана Филзели?

— О, ты о нас знаешь… Мало кто знает о кланах. Тебе родители рассказали?

— Нет. Аннета Гвидиче.

— О-о-о-о… Что ж… Это всё усложняет. Глава Объединённых Кланов и самый могущественный человек на Земле. Мало кто удостоен был чести её увидеть, не то что говорить с ней.

— Неудивительно. Вы для неё муравьи. Ну так как теперь от меня избавиться-то, а? Можно ведь и обжечься.