Гимн настоящей стерве, или Я у себя одна

Действие, если позволительно его так назвать, развивается с черепашьей скоростью мексиканского «мыла». Героини делают многозначительные паузы там, где ситуация яйца выеденного не стоит, и по сто раз пережевывают очевидные вещи. При этом времена года чередуются стремительно, вопреки природе и логике: вчера зима, сегодня лето — спасибо партии за это. Играют все ужасно, то есть вовсе не играют, а придуриваются, кривляются, ломаются без малейшего смысла. Текст пестрит выражениями «фейсом об тейбл», «вот вам поколение «Пепси» и т. п., которые вышли из обихода лет десять назад и звучат сегодня как неприличные анахронизмы. Кстати, к сведению Юлии Меньшовой: поколение «Пепси» — это наше с ней поколение. А не те, кому сегодня шестнадцать. Они уж, скорее, поколение «7 Up».

Вы скажете: при чем тут Меньшова, она же не сценарист? При чем Лада Дэнс, чья героиня позиционируется в качестве успешного адвоката, но при этом произносит бредовый пассаж: «Вам дадут три года условно. Выйдете из тюрьмы молодой женщиной…»? И разве только Дэнс виновата, что ее «адвокат» не умеет правильно поставить ударение в слове «отключен»? Разве проблема одной Алики Смеховой в том, что ее «светская львица» ударяет «бутиках» на последний слог?..

Из ничего не выйдет ничего. Нельзя работать левой ногой. Нельзя думать, что для кого-то представляют интерес потуги твоего обленившегося, скучающего сознания. Нельзя жить по принципу «пипл схавает». Ну просто нельзя. Стыдно.

Стыдно должно быть девушкам, их старшей коллеге — Вере Алентовой, которая на основании «БВ» заслуживает профессиональной дисквалификации и изгнания с позором из актерского цеха, но в первую очередь — мужчинам. Автору сценария Максиму Стишову и режиссеру Дмитрию Фиксу. За то, что совершенно не изучили предмет — то есть собственно женщин бальзаковского возраста. Правда, у Бальзака этот возраст начинался с двадцати восьми, а в современном представлении его границы, скорее, тяготеют к сорока пяти, но не будем придираться. Женщины, перешагнувшие тридцатилетний рубеж, точнее, так — самостоятельные незамужние женщины over thirty, в русских селеньях, или, во всяком случае, в Москве сейчас достаточно однородны. И ничуть не похожи на четырех героинь «БВ». Две — Вера и Юля — все такие противоречивые, порывистые, с трясущимися губами и придыханиями, что нам абсолютно не свойственно, на двух других — на Соне и Алле — пробу ставить негде, и это тоже противоречит современным реалиям.