Гипноз и мировоззрение

При подготовке и проведении экспериментов Турлыгин проявил немало изобретательности. В экспериментах участвовало три человека; испытуемый, гипнотизер (индуктор), экспериментатор. Измерительный прибор – секундомер. Задача испытуемого – уловить мысленный приказ индуктора «падать назад». Предоставленный сам себе испытуемый падал через одну-две минуты после команды: «Начинаем!» В случае же, когда к этой команде присоединялся мысленный приказ «падать назад», время начала падения сокращалось до 2-10 секунд. Измеренное время, прошедшее от начала мысленного воздействия до начала падения испытуемого, было основным критерием результативности воздействия. Эксперименты проводились в звукоизолированной комнате. В одном ее месте стояла сплошь обитая свинцом будка. В ней размещался индуктор. На уровне его лица находился патрубок (труба), выходящий из будки наружу. Испытуемые ставились затылком к патрубку на расстоянии до двух метров от него. Предполагаемое излучение индуктора должно было, считал Турлыгин, проходить через отверстие патрубка и падать на свинцовый экран, должный, предположительно, задерживать излучение. Последнее могло также падать либо на эбонитовое или медное зеркало, способное, как предполагалось, отражать его поток, либо на дифракционную решетку, давая картину дифракции – максимумы и минимумы плотности энергии. В ряде случаев поток мог проходить между пластин конденсатора. Пройдя через экран, дифракционную решетку, пластины конденсатора, либо отразившись от зеркала, излучение падало на испытуемого. Таким образом, исследовалась чисто физическая картина явления.

В ходе экспериментов выяснилось, что свинцовый экран задерживает излучение. Это проявлялось в увеличении времени начала падения испытуемого в сравнении со временем падения в опытах без экрана. Опыты с зеркалом подтвердили наличие излучения и «оптический» закон его отражения. Опыты с дифракционной решеткой позволили определить длину волны излучения – она оказалась в диапазоне 1,8–2,1 мм. Однако излучение не отклонялось в электрическом поле конденсатора.

Интересны заключительные замечания Турлыгина:

«…с точки зрения физики самым существенным является тот факт, что поведение объекта (испытуемого) – продолжительность экспозиции – дает четкую оптическую картину, которую можно объяснить только наличием лучистой энергии – луча.

Указанные опыты не оставляют у нас сомнения в наличии излучения, исходящего из организма человека» (там же).

Результаты, полученные Турлыгиным, в основном не противоречили электромагнитной гипотезе, хотя он считал, что по некоторым параметрам зарегистрированное им излучение отличается от электромагнитного. Дальнейшие работы Лаборатории биофизики были заморожены в 1939 г.

* * *

В период «холодной войны» интерес к телепатии и психотронники вновь был проявлен на государственном уровне. Мой знакомый, бывший военный разведчик, узнав о том, что я собираю материал для новой книги по обозначенной тематике, рассказал мне, что в 1961 г. он участвовал в качестве подопытного в каком-то странном эксперименте, проводившемся на подводной лодке, на глубине. Суть эксперимента заключалась в том, что после укола каким-то препаратом врач вводил их в состояние гипнотического сна, затем подопытных возвращали к реальности и показывали карточки с разными знаками и рисунками, которые они должны были угадать как виденные в состоянии гипнотического сна. На вопросы о сути эксперимента им говорили, что идет отбор молодых офицеров для углубленного изучения сразу нескольких иностранных языков под гипнозом в короткие сроки. Языки и вправду стали преподавать с помощью гипноза, но уже на суше. Все понимали, что для такого отбора не надо было задействовать подводную лодку, но задавать лишних вопросов никто не решался. Исследуя собранный материал, я нашел ответ на рассказ знакомого, чем очень порадовал пенсионера.

В марте 1958 г. в Институте АН СССР состоялось обсуждение вопросов о биологическом воздействии сверхвысоких частот (СВЧ) и о возобновлении исследований по телепатии. Присутствовавший на заседании инженер-полковник И.А. Полетаев подает рапорт на имя министра обороны СССР маршала Р.Я. Малиновского (1898–1967):

«Товарищ Маршал Советского Союза!