Гипоксия

Одежда и нож стоили пару сотен часов. Если не больше. Астра же выдала их бесплатно. Сказала, что я должен всё выкупить, когда стану сёрчем и разживусь на камни. Но пока могу пользоваться. Кредит без первого взноса, который мне идеально подходил. Конечно, я мог взять столовый нож из дома. И даже привязать его к палке, соорудив что-то вроде копья. Но оружие, сделанное профессионалами, — надёжное и не сломается в самый неподходящий момент. Нож с пятнадцати сантиметровым лезвием был как раз таким.

От стены я далеко не отходил. Прогуливался туда и обратно, привыкая к новым ощущениям. А они были. После той встречи с псом и близостью смерти я понимал, что мир за пределами города опасен. Хотя при свете О́но и рядом со стеной таким не казался.

На высохшей земле фиолетовыми пятнами лежали клочки травы. Почти везде — втоптанный песок или мох. Невысокие леса стояли небольшими кучками там, где собиралась вода после дождей. В середине дня красный гигант О́но занимал приличный кусок места на небе. Становилось жарко, а свет напоминал Земной.

Адепты Оксила верили в связь всевышнего с О́но. Всемогущий бог управлял гигантским газовым шаром и подавал им сигналы. Ему приписывали странные фиолетовые ночи и другие особенности света из-за преломления в атмосфере. О́но не светило так же ярко, как солнце. На него можно было смотреть в обычных очках. И если повезёт, даже заметить выбросы газов.

Находясь в зените, звезда напоминала сопло огромного космического корабля. И по легенде Преподобного Артура прогневавшийся Оксил однажды зажжёт О́но по-настоящему и испепелит всех грешников. От бренных останется прах. Чревоугодники застрянут на Окслессе навеки и будут перерождаться во всё более ничтожных существ, пока не растратят запасы духовного кислорода. А адепты станут частью О́но и отправятся в рай. Ну или что-то вроде того.

Если бы я своими глазами не видел пса, то и не подумал бы, что пустошь так опасна. С большего — спасибо равнинам — местность вокруг Перевального хорошо просматривалась. И просто появиться из ниоткуда у зверей не получится. Лишь в некоторых местах к Перевальному близились опушки лесов. Коричневые стволы, тёмная зелень внутри и фиолетовые кончики листьев, будто кисточки в краске. Раскачиваясь на ветру, леса переливались разными цветами. Завораживали. И одновременно пугали. В темноте между стволами таилось что-то опасное. Клыкастое, когтистое и безумно жаждущее кислорода. Кровососущие монстры отточенные эволюцией до высшей степени эффективного изъятия кислорода из других особей через кровь.

В первую вылазку я обошёл Перевальный по кругу. Мельком посмотрел на фермы и склады. Браслет оценил мои прогулки под палящим О́но:

Навык выносливость успешно синхронизирован. Прогресс повышен на 3 %. Текущий прогресс — 13 %.

Разрешённый уровень потребления — 2.

На второй день я отходил от стены дальше. Приближался к лесам, потом возвращался. Хотел понять, когда псы учуют меня и решат, что я отошёл от города достаточно далеко. Астра сказала что к стене они подходят только ночью, днём прячутся в лесах. Но в лес Астра ходить не советовала. Там псы чувствовали себя, как черви под землёй.

На третий день я увидел собравшихся в экспедицию сёрчей. Пятеро мужчин собрались возле пугалки. Штука эта напоминала станок для забивания свай. Как на стройке. Десятиметровая железная конструкция с тремя направляющими и ударным поршнем в середине. Когда пугалки работали, я слышал шум гидравлики и бульканье сочащегося из поршней масла. Медленно пугалка оттягивала поршень вверх, а затем скидывала. Железный стержень врезалась в землю на глубине метров трёх-четырёх и запускал ударную волну. От пугалки во все стороны летела пыль, а на краю зоны её действия из-за подземных вибраций образовывался почти идеально ровный круг радиусом метров на тридцать.

Пугалки напоминали столбы электропередач. От Перевального они удалялись на полтора километра, а потом прятались за холмом. В какой-то степени они и были столбами электропередач. Провод тянулся по их вершинам, чтобы запитывать самих себя.

Сёрчи собрались на краю первого безопасного круга. Грудный давал им наставления перед походом. Из-за грохота пугалки и ветра я ничего не слышал. Ближе подходить не хотел. Сёрчи не особо радовались меня видеть. Особенно когда узнали, что я припёрся уже со вторым уровнем потребления. Все они начинали карьеру сёрчей нулёвками. А тут появился выскочка. Выскочек никто не любит.

Выслушав наставления Грудного, сёрчи выстроились в линию, как спринтеры на старте. По команде побежали к следующей пугалке. Добежали, остановились, чтобы немного передохну́ть, и побежали снова.