Гитаговинда

Такова вкратце легендарная история Кришны. Важно иметь в виду, что в различные периоды в отдельных текстах получили развитие разные стороны этого образа, разные его функции. В результате создается представление, что отдельные источники говорят, по сути дела, о разных Кришнах. Так, в одном из самых ранних упоминаний о Кришне — в «Чхандогья упанишаде», составленной, возможно, ок. VIII—VI вв. до н.э. (ChU III. 17.6), говорится о наставлении, которое брахманский авторитет Гхора Ангираса передал «Кришне, сыну Деваки» (Krsnäya devakiputrâyà)

[16].

Этот Кришна всецело связан с традицией учения упанишад. Соответствующая функция его как мудрого наставника находит себе прямую аналогию в образе Кришны «Махабхараты». Здесь, в частности, помимо совпадения имен обращают на себя внимание отдельные параллели между учением Гхоры Ангирасы, сообщенным Кришне (ср. ChU III. 17.1 и сл.), и наставлением, которое Кришна преподает Арджуне в «Бхагавадгите», составляющим 25—42 главы VI книги «Махабхараты». Вместе с тем в Mbh Кришна Васудева уже не только наставник, но и воин и политик, а встречающиеся здесь эпитеты Gopati, Gopala, Govinda (ср., например, BG 1.32 — см. ниже примеч. к 1.1) намекают, по-видимому, на еще одну его функцию, отсутствующую в ведийской и ранней эпической литературе — покровительство над стадами

[17]. Эти функции, особенно последняя, как уже говорилось, получают развитие в более поздних эпических поэмах — пуранах (ср. BhP 10; Visnu purana 5.1—33; Agni purana 12—15; Brahma purana 180—212; Linga purana 68—69 и др.[18]

), а также в средневековой кришнаитской литературе (см. ниже).

Не исключено, что сложный образ Кришны «Чхандогья упанишады», «Бхагавадгиты» и более поздних источников восходит к разным прототипам. Так, можно допустить существование исторического «Кришны, сына Деваки», жившего, по мнению Р.Гарбе, примерно на 100 лет раньше Будды, хоть подобные гипотезы и вызывают сомнения ряда исследователей[19]. С другой стороны, что, по-видимому, более вероятно, легенды о пастухе Кришне могут восходить к одному из племенных культов пастушеского бога, почитавшегося среди абхиров-кочевников, осевших, видимо, в восточной части Пенджаба (р-н Матхуры, Раджпутана) и значительно укрепивших свое политическое положение во II—III вв. н.э. Возникшие в их среде легенды о пастухе Кришне, как полагает Р.Бхандаркар, уже в первых веках н.э. получили широкое распространение, слившись с литературой о Кришне-Васудеве и послужив одной из составных частей сложного образа мудреца-воителя-пастуха[20]. Эта многоликость Кришны во многом соответствует синкретичному образу самого Вишну, и чтобы лучше понять ряд существенных черт более позднего кришнаизма (равно как и реминисценции «Гитаговинды»), следует вернуться к некоторым фактам дальнейшей эволюции вишнуизма в целом.

Уже отмечавшиеся выше некоторые черты образа Вишну в разных его ипостасях (часто играющих в индийской культуре и вполне самостоятельную роль) определяют существенные особенности вишнуизма с его поистине универсальным объектом культа. Как мы видим, Вишну проявляет себя на самых различных уровнях и почитается во всевозможных аспектах — от высшей, трансцендентной сущности (Bhagavan Naräyana) до смертного существа, наделенного человеческими страстями и пороками (юношеские проделки Кришны). Эта сложность отчасти отражается уже в Mbh — характерны перечни его имен — в 6.65.61 и сл. и более полный, хотя, возможно, и представляющий собой сравнительно позднюю компиляцию, список 1000 имен в 13.149.12 и сл. Приведенные здесь имена наделяют его самыми разнообразными функциями, в частности — противопоставимыми друг другу, указывая на определенную амбивалентность этого образа[21], отразившуюся, в частности, и у Джаядевы (см. ниже). Отдельные имена указывают здесь на существенные функции Вишну, восходящие еще к ведийскому периоду (связь с творческим началом, с солнцем, движением через миры), на его победы над демонами (такие имена, как Madhuripu, Murâri и т.п., перенесенные позднее на Кришну и широко представленные в поэме), на его атрибуты (раковина, диск, лук, палица). Любопытны указания на его разрушительные свойства (например, имя Antaka, противопоставимое его функции хранителя).