Гитлер в Москве

— Не бойтесь грязи на теле, ее можно отмыть, бойтесь грязи в душах, их отмыть гораздо сложнее, — сказал фюрер и первым пожал руку Вольтану. Потом попросил его автомат и два снаряженных магазина и снова лег на скатку. Сделал несколько выстрелов в одиночном режиме, выбрав мишенью стоявший в 400 метрах ДОТ. Результатом остался доволен. Потом пострелял очередями, на этот раз такого довольства на было. Фюрер откровенно мазал. Но ничего не сказал, а попросил пару гранат для подствольника.

— Мой фюрер, — начал начальник охраны, — все же это опытные образцы, не надо так рисковать, я же отвечаю за вашу безопасность.

— Так вы отвечаете за мою безопасность, — сразу переменилось настроение у Гитлера, — тогда меня лучше вообще запереть в комнате из мягких стен. Но я не позволю вам сделать подобное, и еще, принесите мне гранатомет. Трусы могут отсидеться в бункере.

Естественно трусов в окружении лидера Третьего Рейха не нашлось. Все на вид спокойно смотрели как Гитлер посылает подствольные гранаты в «руины» здания, а потом с упоением вгоняет два выстрела из РПГ-7 поочередно в Т-26 и КВ-2. После чего хвалит конструкторов, назначает время их награждения, и напоминает о секретности разработок. На этом фюрер убыл с полигона.

Берлин. Рейхсканцелярия, кабинет Гитлера.

Июль 1939 г.

Рейнхард Гейдрих с тревогой ждал визита к фюреру. Он решительно не понимал всех последних событий. Мюллер которого он презирал и считал, что тому место в обычной полиции, а не выше, вдруг становиться вторым человеком в Рейхе. А за что расстреляли его начальника Гиммлера и Геринга? Борман переведен на административную работу. И ходит явно подавленный и испуганный. Зато приближены Канарис и Геббельс. С расовым вопросом тоже не понятно, с какой стати русские, эти варвары причислены к арийской расе? Потом непонятное повышение секретности для всех военных разработок. По приказу Гитлера сейчас он временный заместитель Гиммлера, и командует СС. И вот после всех этих перестановок и странностей его впервые вызывает фюрер. Гейдрих предчувствовал, что его ожидает что-то очень серьезное, но что именно он даже вообразить не мог. Секретарь фюрера, кстати, тоже новый и совершенно не знакомый ему молодой парень, доложил по телефону, что вызываемый явился и сразу предложил Гейдриху заходить. Фюрер встретил его приветливо, но как-то печально посмотрел на него. А на вскинутую руку и бравое «Зиг Хайль!», почему-то поморщился.

— Не надо этого, проходите Рейнхард, садитесь, — кивнул он на кресло, — вижу у вас накопилось много вопросов, но сначала ознакомьтесь с этим, — и он протянул ему папку. На столе у фюрера Гейдрих заметил странный аппарат, от которого провода уходили под стол. «Наверно какая-нибудь новая спецсвязь», — решил про себя Гейдрих и открыл папку, там оказалось его личное дело, вот только ему сразу бросилось в глаза, что проставлена, не только дата рождения, но и дата смерти — 1942год. А дальше он стал читать, до этого года свою биографию он прекрасно знал, а вот после. Война с Польшей, потом с СССР, и в сорок втором его убийство чешскими партизанами при помощи английской разведки. Сухо, но обстоятельно, с фотографиями, где даже имелось фото его могилы. Он закрыл папку совершенно сбитый с толку.

— Мой фюрер, что это значит? — растерянно спросил он.

— Таким могло быть, и было бы ваше будущее, — устало ответил Гитлер, — а сейчас идите в соседнюю комнату, там вам покажут не менее интересный фильм.

Гейдрих вышел через указанную ему дверь. Мюллер приказал смонтировать три разных копии фильма о будущем. Первая для младшего персонала — переводчиков, помощников ученых, молодых инженеров, вторая для самих ученых, инженеров и военачальников, и третья самая полная для политиков и военных из близкого окружения Гитлера. Вот последнюю самую полную версию и отправился смотреть Гейдрих. Через полтора часа он вернулся. Ошарашенный и не знающий что сказать, лишь невнятно бормотал.

— Все понятно, но могилы… Зачем им понадобилось сносить могилы? Ведь даже преступники имеют право на могилу. А уж совсем непричастные… Просто родственники…, - он осекся поняв что затронул больную для фюрера тему. Смерть его двоюродной племянницы и любовницы Гели Раубаль.

— Они нас слишком сильно испугались Рейнхард, — тяжело ответил фюрер, — так сильно, что боялись нас и наших близких даже после смерти.

Гейдрих застыл, смотря в одну точку. Мир для него сейчас состоял из вопросов, ответов на которые он не находил.

— Теперь вы все понимаете? — вернул его к реальности снова ставший волевым голос фюрера.

— Да, — кивнул Рейнхард Гейдрих, — но что теперь делать мне?