Гитлеровская Европа против СССР. Неизвестная история второй мировой

Может, «хозяйственник» Тодт как-то узнал о готовящемся 5 декабря советском военном ударе, ставшем внезапным даже для немецких полководцев, и испугался, что вместо рейхсавтобанов ему скоро придется строить БАМ? Этот вариант: «хозяйственник с тайной помощью узнал раньше разведчиков и генералов» — это, конечно, ерунда, александрдюмовщина. Мое предположение таково. Дата тодтовского доклада — это как бы точка решения уравнения:

1) точка получения в свое «распоряжение» максимального куска страны СССР;

но и вместе с тем:

2) хронологическая точка ДО первого военного поражения.

Он ведь, Тодт, отвечает за экономическую отдачу захваченных земель. Допустим:

1) август-41 — он получил еще слишком мало, чтобы судить;

2) январь-42 — его, хозяйственные, проблемы уже заслонены военным разгромом.

А конец ноября-41 — это как раз: у него, у Тодта, в распоряжении уже вся Украина, Белоруссия и полчерноземья, и к военным претензий пока вроде бы нет никаких. График наступления: захваченные квадратные км/дни — почти как в польском или французском походах. А вот что касается его собственной «епархии»... перспектив хозяйственного освоения захваченного гигантского куска СССР, перспектив «сотрудничества» с местным населением, как оказалось...

...Их (все эти «перспективы»), просто издевательски смакуя, перечисляет Илья Эренбург:

В Калуге два афериста обещали «наладить производство газовой воды». Нет, не пугайтесь, «газовая вода» — это не по части химического оружия — «газировка». Сколько немцы носились с этой парочкой! — а реализация... ну представьте себе всю насущную важность газировки в оккупированной Калуге! А в Киеве — еще признак «освоения территории» — стала выходить газета. Издатель, как оказалось, румынский сутенер Бузескул...

И это почти все...

В декабре 1941 года специальная комиссия по производству танков и запасных частей изучала возможность привлечения промышленного потенциала оккупированной части СССР. Некоторые надежды возлагались на выпуск танковых бронекорпусов на заводе имени Ильича в Мариуполе, доставшемся немцам с меньшими повреждениями... Но этот завод, как и прочие советские заводы, не вошел в гитлеровское ЗАО «Европа». Ведь действительно, и у нас бывали при отступлении неудачные подрывы заводских корпусов, и гитлеровцам они доставались вроде — как в Европе — целыми. Но ведь они не заработали же! Именно потому, что «блокирующим пакетом» (если продолжить акционерную в духе ЗАО «Европа» терминологию) обладали «кадры», люди, трудовые коллективы.

И если в Париже, Бордо, Брюсселе, Копенгагене, Праге, Брно они готовы были работать под любым флагом, то в Мариуполе, Донбассе дело обстояло совсем не так!

Недавно, весной 2009 года, на известном сайте «Свободная пресса» была перепечатка из французских СМИ: «Фотографии, ставшие национальным позором Франции». (Название, выражающее оценку, — их собственное, французское.) Кадры, Париж 1940—1944 годов, абсолютно, идеально мирный и тихий город, велосипедисты, фланирующие безоружные немцы, улыбки, поцелуи. Атмосфера... Конечно, глупо ее пытаться передать словами, лучше сами загляните. Убедитесь: по сравнению с благостным Парижем-1943, даже и Париж времен министра МВД Саркози и юношей-арапчат, жгущих машины, это «почти Сталинград»!

Но вернемся от реалий жизни гитлеровского ЗАО «Европа» — в СССР.

Прибавьте, кроме настоящего сопротивления бывших трудовых коллективов, еще и зависимость заводов от инфраструктуры: подрывались водокачки, линии электропередачи. Знаменитая «рельсовая война».

Правда, за эти диверсии приходилось расплачиваться не только «недвижимым имуществом». В Белоруссии немцы положили на рельсы 400 заложников и пустили паровоз... Но гражданам стран — бывших пайщиков гитлеровского ЗАО «Европа» эти ужасы и вообразить-то трудно. Наиболее им представимые герои Сопротивления — это Киану Ривз с подружкой в фильме «Матрица».

Вот с какой точки зрения увидел рейхс-министр Тодт безнадежность и проигранность войны — еще 29 ноября 1941 года (за неделю, собственно, до нашего военного удара под Москвой).

ДРУГОЕ ДЕЛО В ЕВРОПАХ

В 1940—1941 годах германские танкостроительные фирмы по указанию министерства вооружений и боеприпасов заказывали ряд деталей мелким машиностроительным фирмам во Франции, Бельгии, Дании, Румынии. Но особый вклад внесли заводы «Шкода» в Пльзене и «ЧКД» в Праге (переименованный немцами в «ВММ»), до самого конца войны производившие легкие танки и самоходные установки собственной, чешской разработки для вермахта.

В Австрии на базе штирийских рудников у Линца был построен крупный металлургический комбинат с цехами производства бронекорпусов. Аналогичные цеха работали на заводе качественной металлургии фирмы Белер в Калфенберге. Это позволило строить средние и тяжелые танки на крупном заводе Нибелунген в Санкт-Валентине. Его продукция, равно как и чешских фирм «Шкода» и «ВММ», во всех статистических сводках значится как немецкая.