Гиви и Шендерович

Жил некогда, о, слушатель, в сопредельном Ираму царстве один царевич. И был он отрадой глазу и усладой сердцу для отца своего, царя сей страны — ибо было у сего царя дочерей без числа, а вот сын один-единственный. И радовался царь, глядя на царевича — истинно был он избранник судеб, имея и красоту, ибо был он светел ликом, кудрями черен, а станом подобен стройному кипарису, и богатство, ибо он, когда выходил за стены дворца, щеголяя платьем пурпурным и шафранным, то дарил нищим золото горстями. А любимым занятием его была охота — выезжал он в леса и поля, гарцевал на горячем скакуне, травил пардов горных и равнинных, бил всякую птицу без счета, и не было такого места, самого гиблого, куда не ступало бы копыто его горячего скакуна. Собранием всех достоинств был царевич, ибо владел он красивым почерком и нанизывал слова в строки, и складывал газели, и услаждал собрания речами… Одно лишь тревожило его почтенного родителя — зрелым юношей в расцвете сил был царевич, однако же не глядел он на городских красавиц, не посылал евнухов на рынок за плясуньями и музыкантшами, а проводил свое время в мужских забавах и играх, состязаясь в силе и ловкости, однако ж равнодушный к игре любовной, каковая есть услада всех зрелых мужей… сколько царь этой земли не молил Всевышнего, оставался царевич равнодушен к женскому полу, а все скакал по полям и по болотам, бил дичь, играл в мяч, сочинял газели с изысканными редифами да вздыхал над книгами. Однако ж Всевышний слышит все, даже случайное слово слышит он, и вот, как-то раз царь в сердцах воскликнул: «О, сын мой, разбивающий мне сердце! Молю я Господа, чтобы послал он тебе любовь хотя бы и несчастную, коль воротишь ты нос от честного брака по любви, сговору и согласию!»

И случилось так, что царевич выехал охотиться за городские ворота и скакал он со своей свитой довольно долго, и уже ночь упала, так что пришлось им остановиться на ночлег в незнакомом месте. Там они и переночевали, а наутро поскакали дальше, преследуя зверя, так что, в конце концов, заехали они в такую даль, где еще раньше никогда не были. И царевич устал и почувствовал голод и настоятельную потребность совершить омовение, так что он стал озираться по сторонам, а спутники его поскакали туда и сюда и, в конце концов, один из них вернулся с вестью, что поблизости есть небольшое селение, и до него лишь полфарсанга пути.