Гладиатор

Рабыни знали, что это означает: Мессалина, супруга императора, желает преобразиться в проститутку Лициску. Иногда это случалось несколько раз в неделю, и многие слуги зарабатывали приличные деньги, сообщая заинтересованным особам адреса борделей, в которые отправлялась Мессалина, чтобы получить удовольствие, отдаваясь все новым и новым мужчинам. За обычную, между прочим, плату в два асса.

Обнаженная Мессалина сидела на обтянутой тускло-зеленым шелком скамеечке. Служанка повязала ей на бедра узкий фартучек, а грудь и талию стянула капецием — своего рода корсетом. Вторая рабыня наносила тампоном мел и белила на лицо, шею и руки госпожи, подкрашивала алой винной гущей ее губы, щеки и грудь, а ресницы и брови чернила угольной сажей. Рабыни не успели еще завершить свою работу, когда со стороны входа послышались громкие возгласы и проклятья. Вбежавший в комнату раб-привратник сообщил, что четыре гладиатора привели какого-то молодого человека, который едва способен стоять на ногах.

— Пусть его приведут сюда, — приказала Мессалина.

Гладиаторы, кольцом окружавшие Вителлия, доложили: «Мы в точности выполнили приказ госпожи. Это и есть тот молодой бонониец!» Они поставили юношу перед Мессалиной так, словно это был захваченный ими пленник. Отделан Вителлий был основательно. Растрепанные волосы падали на покрытый каплями пота лоб. Правая бровь была разбита и испачкана кровью. Да и на его простой одежде явно были видны следы жаркой схватки. Поначалу Вителлий безропотно позволил гладиаторам вести себя. Однако, когда они наткнулись на кучку людей, обступивших двух яростно о чем-то спорящих рабов, хватка одолеваемых любопытством гладиаторов заметно ослабла. Вителлий, все еще не понимавший, в чем его обвиняют и что ему предстоит, рванулся, оттолкнул своих стражей и бросился бежать по узкому переулку. Далеко уйти ему, однако, не удалось. Один из гладиаторов схватил его за плечо, другой ударил в лицо, а третий, громко выругавшись, сбил с ног. После этого они заставили юношу подняться и потащили за собой.

— Что ж, красавец, вот так бывает, когда кто-то без позволения убегает от меня, — с наигранной улыбкой проговорила Мессалина.

— Я же не знал, что вы Мессалина, — растерянно пробормотал Вителлий.

— А когда узнал, то сбежал от меня. Неужели мое общество так невыносимо?

— Госпожа, — ответил Вителлий, — я всего лишь молодой лудильщик из Бононии, я еще ни разу в жизни не встречал даже сенатора или консула. Не удивляйтесь, что при встрече с супругой императора у меня помутилось в голове!

При этих словах он глубоко поклонился.

— Какое отношение имеет мое положение к тому, что я женщина? Я женщина, Вителлий! — схватив руку юноши, Мессалина прижала ее к своей груди и посмотрела на него словно в поисках сочувствия. — Прости, если эти олухи слишком грубо обошлись с тобой. Им было велено как можно быстрее привести тебя сюда. — Обернувшись к гладиаторам, Мессалина бросила: — Если вы без необходимости ранили его, я велю переломать вам все кости. — Тут же она с тем же наигранным дружелюбием обратилась к Вителлию: — Они ранили тебя?

— Ничего страшного, — поспешил ответить Вителлий.

Отпустив гладиаторов, Мессалина взяла в руки бич, лежавший рядом с серебряным зеркалом на туалетном столике. Вителлий испуганно отшатнулся. Мессалина взмахнула бичом и ударила по свисавшей на цепи с потолка бронзовой, судя по цвету, трубке толщиной в человеческую руку. Бич обвился вокруг трубки, заставив ее издать пронзительный, похожий на вой звук. Это был общий сигнал для вызова прислуги. Через пару секунд полдюжины рабынь безмолвно выстроились перед Мессалиной: две банщицы, две рабыни, занимавшиеся прическами, париками и косметикой, и две рабыни a veste, ответственные за одежду и обувь.

— Вителлий — наш гость, — сказала Мессалина. — Выкупайте его, умастите благовониями и уложите в моем покое.

Схватив за руки не успевшего даже слово промолвить Вителлия, девушки вывели его из комнаты. Миновав перистиль, они отвели его в расположенный по другую сторону бальнеум, или, иначе говоря, баню.

Помещение это состояло из трех комнат. Первая и самая большая из них именовалась фригидарием и имела форму квадрата. Над встроенным в мраморный пол бассейном высился выдержанный в бирюзовых тонах свод, а вдоль стен были установлены скамьи из белоснежного мрамора. Бассейном этим супруга императора пользовалась лишь для того, чтобы снять напряжение и расслабиться. Для раздевания, приведения себя в порядок, ухода за телом и массажа служила расположенная слева комната поменьше, и уже за нею следовало само банное помещение, называвшееся кальдарием. Ванна, изготовленная из цельного куска почти прозрачного алебастра, стояла в стенной нише, куда проникали сверху узкие лучи дневного света. Все в этой комнате было окрашено в желтый, золотистый и голубой цвета, а мозаика на стене изображала рождающуюся из морской пены Афродиту.