Глаголь над Балтикой (СИ)

- Господа - слово взял неизвестный Николаю седой полковник, которого он и видел-то пару раз, то ли муж одной из ее многочисленных подруг, то ли какой-то родственник:

- Я старше Вас обоих по званию. И я требую, чтобы Вы как можно быстрее покинули стены этого дома. Суд общества офицеров определит способ удовлетворения чести, а пока я призываю Вас воздерживаться от визитов сюда до окончания Вашей ссоры. 

- Д-да, Вы правы, Максим Васильевич - Валерия Михайловна изо всех сил пыталась овладеть собой и у нее отлично получалось, потрясение выдавали лишь чуть дрогнувший голос, да тени тревоги во взоре прекрасных глаз.

- Господа, я буду рада видеть Вас...сразу же после того как Вы уладите это недоразумение - куда более уверенным голосом продолжала она, сделав ударение на слове "недоразумение"

Александр Петрович быстро взглянул на нее, но отвел глаза, хотел было что-то говорить, но тут же бросил.  Коротко и словно бы заискивающе усмехнувшись, отвесил неглубокий поклон и, не глянув более на госпожу Абзанову и ее гостей покинул общество. Следом за ним вынужден был откланяться и Николай.

Вот так и вышло, что долгожданный вечер обернулся форменным безобразием. Все изменилось так быстро и решительно, что к негодованию на задиру-графа примешивалось искреннее недоумение. Только что совершенно счастливый Николай наслаждался обществом прекрасной дамы, и будущее сулилось блестящими перспективами. Теперь дорога в уютный "дворец" Валерии Михайловны ему заказана, а сквозь грезы о грядущем вдруг явственно проступил неровный оскал освобожденного из плена плоти черепа.  Его ждет дуэль.  Ум все понимал, но сердце не желало мириться с внезапно обрушившимися изменениями, малодушно просясь назад, в прекрасное, но увы, навсегда ушедшее прошлое.

В общем, хотелось выпить.  

Как назло, желание не совпадало с возможностями - окружение совершенно не располагало. Николай, в расстройстве чувств, сам того не заметил, как ушел от "дворца" достаточно далеко. Фешенебельный район кончился, уступив место кварталам попроще и заведения здесь, увы, совершенно не годились для измученных душевными терзаниями кавторангов. Только что Николай прошел мимо аккуратненькой и чистенькой кухмистерской. И ощутил невольную зависть, увидев сквозь большое, чисто вымытое окно как двое мужчин - по виду служивые, хотя формы было не разобрать, увлеченно дули пиво из запотевших от холода бокалов. Пиво Николай любил... Но ноблесс, нечистые б его взяли оближ - негоже капитану второго ранга наливаться пивком по соседству с нижними чинами.  Николай уже озирался в поисках экипажа, как вдруг обнаружил аккуратненькую вывеску вполне пристойного заведения.  

Интерьер ресторации не разочаровал - кроме общей залы имелось несколько отдельных кабинок, скрытых занавесями от нескромных глаз. Одну из них Николай немедленно занял, с удобством расположившись на маленьком диванчике за накрытым белоснежной скатеркой столиком. И, не сдерживая более души прекрасные порывы, потребовал у немедленно объявившейся крепенькой фрекен в белом передничке кальвадос. Для аперитива.

Прихлебывая маленькими глоточками крепчайший, распространяющий одуряющее-прекрасный грушевый аромат кальвадос пятилетней выдержки, Николай размышлял о сегодняшнем происшествии. Со штабс-ротмистром все ясно - влюбленный мальчишка, осел, не перенес сердечной раны. Напился, аристократическая моча в голову ударила, чуть нимб не скособочив, вот и полез искать ссоры и благородной дуэли. Но как понимать Валерию? А, впрочем, что тут сложного? Графу она, очевидно, дала отлуп, но дальше-то ситуация вышла из-под всякого контроля. Если нанесено оскорбление и сделан вызов на дуэль, то по правилам и обычаям оскорбителю и оскорбленному до поединка видеться не полагается. Договариваться о времени, оружии и месте - на то секунданты есть. Потому никак нельзя было Валерии свет Михайловне оставлять в силе приглашение бывать у нее в гостях для них обоих. Они могли случайно встретиться у нее дома и вышло бы неприлично: вот и пришлось выбирать, давать ли от ворот поворот обоим, либо одному из них. Что Валерия прогонит его, в такое Николай даже поверить не мог, да и с чего бы это? Но вот так вот, прилюдно, взять, да и отказать от дома графу - тоже не дело. Аристократ не из последних, это же скандал будет на весь Гельсингфорс. Так что иного выбора, как изгнать их обоих у Валерии не имелось и обижаться на нее за это глупо.

Николай тяжело вздохнул и, сделав очередной глоток, обнаружил, что его рюмка опустела, зато ощутимо посасывает под ложечкой. Плеснул себе еще на треть и, подозвав официантку, сделал заказ.

Плохо было то, что теперь неизвестно совсем, когда доведется увидеться. В этот момент Николай от души завидовал мушкетерам от любимого им Дюма. 

Как все у них было просто! "Я вызываю Вас, сударь!"; "Как Вам будет угодно, сударь!"; "Завтра в девять, на опушке?"; "Согласен, сударь!" Следующим утром все вопросы улажены и можно спокойно жить дальше... тому, кто останется жить, конечно. Сейчас все не так.