Глаголь над Балтикой

В общем, задуманная умниками из генмора Эскадра совершенно не складывалась. Вместо двух бригад дредноутов будет только одна и к ней - бригада старых броненосцев. Четыре дредноута "Севастополь" - опора и надежа Государства Российского и Флота Балтийского... А броненосцы - ну что с них взять? Да, теперь они именовались гордым именем "линкоры", вот только боевой мощи им это не прибавляло. Вчетвером они, пожалуй, разобьют один дредноут противника, быть может, отобъются от пары, хотя это уж вряд ли.  Линейных крейсеров не будет вовсе. Вместо четырех новейших легких крейсеров есть еще доцусимские и не слишком быстроходные по сегодняшним меркам "Жемчуг" и "Изумрудом", да парочка, построенная в Британии - весьма хорошие корабли, хотя до строящихся "Светлан" им далеко. Вместо тридцати шести турбинных эсминцев - пока есть один, но скоро будет десять.

Остальное - не стоит упоминания. Два пятитысячных броненосца береговой обороны, годных только шнырять у Моонзунда под прикрытием родных береговых батарей. Две бригады крейсеров - одна из тихоходных, но хотя бы прилично бронированных "Баянов", вторая - два океанских раритета-рейдера "Россия" с "Громобоем", да бронепалубные "Олег" с "Богатырем". Ну и конечно "Рюрик", который адмирал любил, и даже некоторое время использовал в качестве своего флагмана, однако про себя прозвал "ни два, ни полтора". Сей броненосный крейсер превосходно смотрелся бы в Артуре или в Цусиме, будучи куда более мощным и столько же быстроходным, как любой из "Асам" Камимуры. Однако ж на сегодня его скорость была мала и любой современный легкий крейсер от него удерет, а любой линейный - догонит и потопит. Эх, эх, жаль, что "Аскольд" ушел на Дальний...

Дюжина больших и тридцать шесть малых угольных эсминцев положения улучшить, разумеется, не могли. Была еще дюжина подводных лодок, нового оружия, к которому склонный ко всему новому и рисковому Николай Оттович весьма благоволил. Но не ждал от него особого чуда - смогут своим присутствием воздействовать на привыкшие к неукоснительному орднунгу мозги германского морского штаба, заставят шарахаться каждой тени - и то хлеб.  Адмирал надеялся, что операции подводных кораблей способны учинить вред неприятелю и гонял их экипажи до седьмого пота, но больших успехов в борьбе с боевыми кораблями противника от них не ждал.

А вот противник... м-да. Против четверки русских дредноутов, Германия имела тринадцать, да еще четыре должны были скоро войти в строй. Против четырех броненосцев - двадцать! Против семи броненосных крейсеров - четыре линейных и девять броненосных. Против шести легких и бронепалубных крейсеров - сорок один! А сорок девять русских миноносцев совершенно терялись на фоне более чем двух сотен их германских "коллег". Ну да, вскоре вступят в строй девять "Дерзких" и количество русских миноносцев приблизится аж к шестидесяти, но сколько к этому времени введут в состав флота тевтоны?

Это далеко не Порт-Артур и не Цусима. Враг подавлял своим численным превосходством настолько, что ни о каких генеральных сражениях и речи быть не могло, но воевать все же было нужно. Как? Булавочными уколами, резней на коммуникациях, находя отдельные боевые отряды врага и обрушиваясь на них превосходящей силой. Николай Оттович фон Эссен был абсолютно уверен в необходимости активных, наступательных действий. Только так можно было нанести ущерб неприятелю, а еще адмирал на личном опыте знал, сколь гибельна максима "Беречь и не рисковать!" которую исповедовал флот в Артуре. Войны не бывает без риска, если враг превосходит числом - значит, риск растет, но бездействовать нельзя все равно.

Первая задача флота - защита Столицы. Санкт-Петербург, твердокаменное сердце Российской Империи, раскинувшийся вдоль одетых гранитом берегов Невы, во всяком случае должен быть защищен от любой мыслимой угрозы. И адмирал считал, что с этой задачей Балтфлот способен справиться теми малыми силами, что у него есть, да даже и меньшими. Балтийское море не слишком велико, а в северной его части расположен узкий, но глубоко врезавшийся в материковую твердь Финский залив. И тот, кто желает достичь русской столицы, должен пройти по нему до самого края, но Николай Оттович готов был гарантировать, что это будет непросто.