Гламур

Ужасно! На что способен человек?! Кто они, эти жестокие негодяи? Грубые, пьяные, некультурные, подобные зверям? Нет, не только. Говорят, что всеми «уважаемый» учитель — человек науки, носитель культуры, был одним из тех, которые грабителям показывали дома, где жили и трудились еврейские семьи.

Интернационал

Путь до Одессы был революционным маршем. Не было ни одного человека, который не горел бы огнем негодования, страстным желанием ринуться в бой, испепелить, с лица земли стереть пережитки варварского самодержавного строя. Люди слились в одном чувстве человеческого родства. Поезд был переполнен братьями, здесь все были равны, все были дороги друг другу. Всю дорогу до Одессы пели Интернационал. «В решительный бой» рвались все, с нетерпением ждали Одессу, Одессу, чтобы скорее встать под знамя революции, на защиту Октября.

Дорого стоил «Октябрь» Украине, ох, как дорого! Осенью еще раз, в последний, сдали Украину Деникину и лишь в феврале железной метлой пролетариат вымел всю эту нечисть в сорный ящик буржуазной Европы, где они до сих пор, оскаля зубы, как голодные волки зимой, щелкают на Россию, всеми подлыми путями возбуждая в неокрепшем, молодом, но крепко революционном народе национальную вражду. Но они ошибутся, как ошиблись во всех своих расчетах в течение прошедших десяти героических лет.

В. Щеглов.

Июль и октябрь на Украине

Сейчас я хочу поделиться впечатлениями от июльских дней 17 года в захолустье Киевской губ. (Липовецкий уезд) и октябрьских дней в Киеве в земской управе.

Июль в Липовце

В июльские дни я жил в Липовце — маленьком городишке-местечке (там я заведовал переписью). Как-то утром зашел я к секретарю тамошней земской управы, как раз получились газеты с описанием ленинградской июльской демонстрации. Он возмущался событиями вовсю (причислял себя к социал-демократам), ругал, конечно, Ленина и припоминал сплетню про него о связи его с германскими империалистами. Тут-то мы поспорили с ним. Я ушел к себе на квартиру, занимался весь день. Вечером слышу — какой-то шум на улице, выглянул в окно и вижу, по улице идет демонстрация: впереди ребятишки с красными бумажными флажками, следом за ними подростки, а потом и взрослые, украшенные красными бантами. Несут красное знамя. Я, конечно, выбежал на улицу, и здесь узнал, что в демонстрации принимают участие рабочие из типографии и мелкие ремесленники — это демонстрация сочувствия ленинградским событиям.

Шли с пением революционных песен. Пришли на площадь, и здесь организовался митинг напротив синагоги, где тоже происходил митинг сионистов; в этом митинге принимала участие еврейская буржуазия и их сынки. Демонстрация и митинг на улице объединили бедноту — ремесленников и пролетариев разных наций: евреев, украинцев и русских. Ораторы приветствовали ленинградских рабочих и вождя Ленина, говорили на русском языке, и на украинском, и на еврейском. Чувствовалась бодрость и призыв к борьбе!

В синагоге раздавались тоже возбужденные речи, но злобные — против пролетарской революции. Их ораторы выступили и на улице. Дело дошло до свалки. Рабочие евреи стаскивали их с возвышений и прогоняли. Так реагировала провинция на июльские события!

Л. Барбе.

Путь борьбы

Воспоминания рядовика. Преддверие Октября — Февраль

В 1917 году работал я в Ярославле на жел. дороге сначала телеграфным рабочим, потом надсмотрщиком телеграфа. Работая в телеграфе, мы раньше всех имели возможность получать все политические новости. Уже зa несколько дней до свержения царизма можно было заметить нервозное состояние приспешников царизма. Железнодорожные жандармы заметно зашевелились, заволновались. Телеграмму о свержении царизма мы получили в 4 часа. Весть об этом разнеслась с молниеносной быстротой. Я не смогу дать анализа происходившим событиям, освещу лишь отдельные моменты-эпизоды борьбы зa власть.

Несколько человек побежали в железнодорожные мастерские сообщить о телеграмме рабочим. Не прошло и часа, как группы рабочих направились в город с красными знаменами и пением революционных песен. Ни я, ни остальная молодежь не понимали существа событий, но речи выступавших ораторов поднимали боевой дух рабочих, красные знамена, революционные песни подмывали, захватывали, влекли. Слова «Марсельезы»: «Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног. Нам не надо златого кумира... Вперед, вперед, вперед...» возбуждали, подталкивали толпу. По пути снимали городовых (большинство сами бежали); срывали «орлов» с аптек.

Поддерживать — защищать царизм было некому. «Архангелы», «крючки» и «селедки» попрятали свои носы, поприжали хвосты. Организовалась народная милиция, организовалась общественность. Одним из первых был организован телеграфный сoюз. B наших рядах оказалось несколько подпольных революционеров, в том числе один большевик. Это оказало благотворное влияние на революционность нашего союза.