Глас Извечной Силы. Том 1 (СИ)

Поразило Анафрахиона еще вот что: он думал, что, став Богом, будет знать все обо всех и обо всем. Ожидания не оправдались. Оказывается, даже Богам надобно постигать ту или иную магию и узнавать что-либо. Но Боги ничего не забывали, и это очень хорошо. Они складывали полученные знания в глубины памяти и порой, дабы вспомнить что-либо необходимо пройтись по всей этой огромной библиотеке, открывая каждый фолиант. Да, магия Богов сильна, и они изначально владели множеством заклинаний, но Анафрахион достиг того, что оказалось не под силу даже им. Он познал саму суть магии. К тому же сделал это до получения столь высокой должности.

Но стоит рассказать и о том, что сделал некромант в первую очередь как стал Богом. Он нашел свой родной мир. Точнее то, что от него осталось. Мир стал безжизненным. Бескрайние леса сменились серыми, мертвыми пустошами; равнины превратились в пустыни; моря и океаны почти полностью высушились. Это был совсем иной мир. Не здесь родился Анафрахион. Того места более не существовало, а этот мертвый шар, висящий в пространстве космоса, вскоре окончательно погибнет. Он будет уничтожен. Таков итог любого мира.

Как же ему хотелось узнать, что случилось с Мастером, Кларисом, с племенем орков, гномами, хаоромом Тарсо. Но более всего его интересовала Соэла. Даже спустя столько лет он не забыл о ней и не мог себе простить то, что не сдержал данного Мастеру Слова. Обещал ведь вернуться и забрать их с собой в иной мир. А Соэла… даже за два столетия она не переставала верить в него, в его человечность. Девушка до последнего отказывалась верить в то, что он стал столь бесчувственным и равнодушным. И она продолжала любить его. Глупец ты, некромант, ибо лишь сейчас понял это и осознал всю свою триумфальную безмозглость. Но ты всегда винишь себя в этом. За масками безразличия и беспечности скрывался одинокий человек, что всегда терзал сам себя за свои поступки молодости. Но что было — то было. Нет нужды смотреть в прошлое. Так почему тебе все равно не спокойно на душе?

С другой стороны, он мог бы призвать души погибших друзей и поговорить с ними, узнать все и попросить прощения, но не стал. Души мертвых тревожить не надо. Он знал, что никого из них не прокляли и что они не превратились в бродячих по мирам духов, которых некромант и обращает в теней.

Прошлое — прошло, будущее — грядет. Так сказал один из Архимагов в его родном мире. Но, каково будущее? Для смертных оно определено. Смерть. Как бы они себя не вели, но все придут именно в объятия Костлявой. Ей все равно кто кем был, ибо пред ней все равны. Даже Творец в ее глазах ничем не лучше простого человека. А каково твое будущее, некромант? Ты бессмертен, самый древний средь людей во Вселенной. И что же тебе делать? Вечно скитаться по мирам и искать достойного соперника? Вечно быть Богом и ждать, когда появится тот, кто сумеет свергнуть тебя? Ты уже не находишь себе места, ибо тебе надоела божественная сущность.

«Нет. Пока я здесь, меня словно бы не существует. Я везде и нигде, я все и ничто. Как же это ужасно, знать, что ты столь могущественный, но в то же время сознавать свое бессилие»

И тогда Анафрахион пришел к единственному решению.

— Что? Как это уходишь? — Айэла не верила своим длинным ушам. Может, это лишь сон?

— Вот так. Не волнуйся, я уже нашел себе замену, — человек был серьезен.

Нет, это было наяву, а не во сне.

— Как? Почему? Что же мне делать? — сломленным голосом спросила эльфийка.

— Вас снова будет двенадцать, и будете из первых рас, как и прежде. И ты теперь главная средь Богов.

— Но почему?

— Ну, так нас только двое. Так что более некого было назначать, — некромант попытался подшутить, но не получилось.

— Почему ты уходишь?

— Скучно мне, Айэла. Быть Богом — не мое. Ты идеально подходишь для этого, а я нет.

— И что мне делать?

— То же, что делали мы. Но если вновь будете заниматься глупостями, то я приду, и ох вам больно будет! — строгим голосом пригрозил Анафрахион, показав на эльфийку указательным пальцем. Айэла попыталась улыбнуться, после чего подошла к нему и обняла. Как ни крути, но она успела привыкнуть к нему. Особенно ей будет не хватать его здравого смысла и этих глупых шуточек.