Глас Извечной Силы. Том 3 (СИ)

— Зачем? Слова редко что-то значат, коль за ними пустота. К примеру, если я скажу, что люблю тебя как брата… Нет, неудачный пример. Если я скажу кому-то, что считаю его своим хорошим другом и что я готов жизнь отдать за него, коль понадобится, то это вовсе не означает, что действительно все будет так. Важны не слова, а твои поступки и отношение, брат. Главное — чтобы ты чувствовал мое отношение к тебе. Вот скажи, разве я хоть раз говорил тебе, что готов умереть за тебя?

— Не говорил.

— Но ты ведь знаешь, что это так, разве нет?

— Знаю, Чардо, но лишь потому, что ты не скрываешь своих чувств и эмоций. Ответь тогда, а чувствуешь ли ты подобного с моей стороны?

— Чувствовать не чувствую, но знаю, что ты тоже так поступил бы. Ты скрываешь свои эмоции, Норкл. Пытаешься казаться гранитным, но так ли ты прочен?

— О чем это ты?

— Что случится с тобой, коль в этом граните образуется хоть одна небольшая трещина? Она будет расти до тех пор пока не расколет тебя надвое, или же ты сумеешь избавиться от нее?

— Пока не столкнусь с подобной проблемой — я не могу быть уверен, — пожал плечами Советник.

— Хм… Значит, не хочешь об этом говорить. Что ж, твоя воля.

Посидели несколько минут в тишине. Каждый из них думал о чем-то своем, но друг с другом мыслями не делился.

— Как твоя дочь? — вновь поинтересовался Норкл.

— С Абидейлой все в порядке. Она слаба, конечно, для нашего Ордена, но ведь учитель дал Слово, что разрешит ей остаться.

— Она ведь пришла в себя после гибели сестры и матери?

— И притом давно.

— А ты?

— Слушай, Норкл, я, право слово, не понимаю к чему все эти вопросы. До этого ты ни о чем меня не спрашивал, а теперь решил обо всем разузнать?

— Когда мы в последний раз были вместе на задании, брат?

— Давно…

— Вот именно. Это почти единственные моменты, когда мы можем с тобой поговорить. И естественно я хочу узнать о тебе и твоей семье.

Палач как-то грустно улыбнулся и промолчал.

— Как думаешь, учитель найдет способ справиться с Вседержителем?

— Возможно, Чардо, возможно. Мэтр Анафрахион не однократно удивлял меня за все эти годы. В нем столько граней, столько контрастов, которые порой противоречат друг другу и кажутся несовместимыми. Он придумает что-нибудь. Не один, так вместе с Люцифером и другими Великими.

— Надеюсь на это…

Солнце уже почти село за горизонтом, и Советник решил, что пора начинать. Он совершил несколько пасов руками, и нарисованный круг ушел глубоко под землю. Там магическая фигура достроилась в полноценную пентаграмму. Конечно же, светлые это ощутили, но уже ничего не могли сделать. Фигура не позволяла им переместиться и даже переступить эти границы. Также не могли они сообщить магам на Башне о своем скверном положении. Норкл мысленно передал Ицаро, дабы тот убил всех светлых на Одинокой Башне.

— Ну что ж, брат, пора начинать, — Советник встал и потянулся вверх, как после сна.

— Давненько мы не дрались, — Палач достал кнут. — Как и раньше, кто больше?

— А почему бы и нет, — пожал плечами Норкл.

Они напали на крепость. Множество светлых бросилось на них, и ученики Анафрахиона злорадно улыбнулись. Палач принялся орудовать своим легендарным кнутом. Одни взмах плети и около десяти светлых разрубило надвое. Никаких преград не было, словно в руках у Чардо был очень длинный и острый меч. Даже доспехи не помогали светлячкам.

Советник же не признавал оружия и предпочитал пользоваться исключительно магией. Хотя в редких случаях он мог и руками помахать. Ангелы окружили его, но нападать не спешили. Норкл одним движением руки создал вокруг себя воздушные порывы, которые рассекли светлых на множество частей. Четверо ангелов хотели ударить с нескольких сторон. Под ногами Советника образовался густой черный дым, который набросился на светлячков и вошел внутрь них через глаза и рот. Контроль Тьмы, так называлось это заклинание. Теперь эта четверка повиновалась первому ученику некроманта, и он направил их на других светлых.

Чардо обхватил кнутом шею одному крылатому, резко дернул на себя, и голова оторвалась от тела. Сделав эдакий выпад плетью, Палач проткнул двоих. У него проскользнула мысль, что можно было бы даже зажарить этих светлых на медленном огне. А что, ангелы на вертеле… интересно и необычно. Топнув ногой по земле, вверх взметнулись комки грязи и мелких камней. Точный удар кнутом по ним всем, и они превратились в каменные иглы, летящие в светлых.

Норкл раскрыл ладонь так, словно бросил что-то на землю. Вся растительность, любая живность, вокруг него испепелились незримым огнем. Земля превратилась в выжженную пустошь. Мгновенно, неожиданно. Не менее тысячи святош исчезли от этого странного заклинания.

Чардо размахивал кнутом над головой все быстрей и быстрей. Его жуткое оружие заблестело светло-голубой пыльцой и искрами. Не останавливаясь и не замедляясь, Палач постепенно опускал плеть, и та касалась земли. Один из ангелов оказался слишком близко. Он успел занести молот, но ученик некроманта вырвал оружие у него из рук при помощи кнута, размахнулся им как следует, и прибил светлячка его же собственным молотом.