Читаем Главари. Автобиография лидера футбольных фанатов полностью

Возможно, самая скандально известная битва времен «Мэйн Лайн» состоялась на сервисной станции Розерторпа, на трассе М-1 около Нортгемптона 15 декабря 1984 года. Мы возвращались после игры с «Чарльтоном» и собирались остановиться в Уотфорд Гэп, но там уже было полным полно народу. Три автобуса с нашими парнями свернули в направлении Розерторпа, куда уже направлялось около восьми автобусов, набитых фанатами «Сток Сити». Они играли с «Челси». Охранники на станции отвели нашим автобусам место в самом дальнем углу стоянки, но это не помогло.

Болелы «Стока» отправились за едой. Вслед за ними устремились двое наших, вернувшиеся с разбитыми носами. Мы пошли разбираться, и первая драка вспыхнула около туалета. За ней последовала уже массовая битва, продолжавшаяся минут восемь. Они гнали нас в одну сторону, мы их — в обратную. Фанаты «Стока» разнесли один из наших автобусов, а мы — один из их восьми. Вскоре драка захлестнула всю станцию. В побоище участвовали даже мужья с женами. Копам удалось развести нас в стороны только при помощи полицейской машины. Сорок четыре фаната Сити было арестовано, но у «Стока» таких оказалось аж пятьдесят шесть — целый автобус! Всех продержали взаперти девять часов, прежде чем отпустить. Однако на улице кое-кого ожидал «приятный» сюрприз: автобус «Стока» был настолько изуродован, что его отправили в ремонт.

Представитель полиции заявил в прессе:

«Все окна с одной стороны автобуса были полностью выбиты. Поведение фанатов не приносит славы их клубам. После беседы в полицейском участке болельщиков под эскортом полиции вывезли за пределы графства».

Некоторые из наших ехали на машинах, и я вскочил в одну из них, потому что хорошо знал — тем, кто находится в автобусе, придется несладко. Оставалось лишь прошептать самому себе: до встречи в Манчестере, а у меня выходной!

Нам, конечно, пришлось заплатить компании за разбитые окна, но это не проблема. К тому же автобусы являлись полным дерьмом. Просто развалюхи на колесах. Да они должны быть счастливы, что мы заказываем у них по три автобуса раз в две недели!

Я спокойно вернулся домой, но Дональд закончил в больнице, а потом — в тюрьме. Вот что пишет он сам:

«Мы уложили человек двенадцать их фанатов в больницу. Правда, нам от них тоже досталось изрядно. Мне, к примеру, переломали ребра огнетушителем. Я сбежал из главной больницы Нортгемптона, но был пойман на вокзале в Регби. В конце концов, получил шесть месяцев тюрьмы.

Однажды утром во время завтрака я нес в руках металлический поднос. Вдруг какой-то здоровенный черномазый плюнул в мою тарелку. Потом кто-то другой проделал то же самое. Третий достал свой член, начал его поглаживать, а затем вытер свою руку о мой кусок хлеба и сказал: „Это тебе кусок сыра на бутерброд“. Тот амбал мог бы съесть живьем любого, но я со всего размаху нанес ему смачный удар подносом, навалился сверху, стал кусать и все такое. Меня сразу зауважали, потому что подумали, что я псих.

После вынесения приговора я был отправлен в тюрьму около Ноттингема. По прибытии пришлось просидеть в одиночке целых две недели, потому что чуть ли не все хотели меня убить, но закончилось дело тем, что я занялся экономикой и стал капитаном футбольной команды. А один из тюремных надзирателей даже проявлял кое-какую заботу, хотя, вообще-то, у меня никогда не было проблем с тюремным начальством. Я был единственным манком, и меня там уважали. Происходящее больше напоминало службу в армии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Next Generation

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза