Читаем Главная штучка полностью

Главная штучка

Настоящий поэтический сборник объединяет, стихотворения и рассказы в стихах, поэта Павла Баршевича. Сборник включает в себя гражданскую, философскую, религиозную и любовную лирику автора.

Павел Баршевич

Драматургия / Пьесы18+

Нет други!


Нет, други! Не дано мне стать другим,

Глагол менять, как кладь, на звон металла.

Отбившийся от места пилигрим,

Прибился к небу вместо пьедестала.


Нашёл любовь, а с ней, очаг и кров.

Под кровом ту, с которой до погоста.

Конечно же, совсем я не Иов.

Всем сердцем верю в Бога, просто.


Вновь, время разрезая на холсты,

Восходит солнце над Балтийским морем.

Как удивительно, бесхитростно просты

Все наши радости, и наше горе…


Закончен небосвод прощальною строкой.

А дальше лишь покой и благодать немая.

Он встретит и простит, раскаяниям внимая,

И ангел, так приветливо, уж машет мне рукой…

Строевой марш скр «Дружный»


Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

От первого вздоха до тризны

Стоим мы на страже Отчизны.

И помнил об этом, чтоб враг

Мы наш поднимаем Флаг.


Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.


В кильватерном дружном строю

Мы встретим морскую зарю.

Господь освещает наш путь,

С него нам уже не свернуть.


Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.


И будущие поколения

Продолжат наш путь без сомнения

Верой и правдой сильны

Дочери и сыны.


Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.


Пока наши бьются сердца,

Выполним долг до конца.

Семь футов и ветер радушный —

Вперёд, экипаж Дружный!


Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

Товарищ контр-адмирал


Эдуарду Луйку


Товарищ контр-адмирал!

Спасибо, что ты нас собрал.

Пока не прозвучал «аврал»,

Давай осушим наш бокал


И за друзей, и за врагов,

Красу Авачинских снегов,

И за полярную звезду.

За перископа борозду,


И, что вернулся ты домой.

Живой, здоровый, но седой…

За жён, детей, и всех внучат,

Которые тебе кричат —


Товарищ контр-адмирал,

Вновь День рождения настал!

Каштановая суть


Каштановый парад прощается с весною.

Дождь в такт аккомпанирует, в сиренях соловью.

А тот стараться рад, я вам секрет открою,

Избранница, соловушке сказала, – I love You.


Проложен лепестками, каштанового цвета,

Од дома моего до моря, краткий путь.

Природа в ожидании каштанового лета,

И в этом ожидании каштановая суть.


Как будто зачарован каштановой весною,

Не проронил ни слова влюблённый майский гром.

Не нужные слова с песка прибоем смоет,

А важные слова оставим на потом.


Каштановый парад уж завершает праздник.

Как на краю у жизни, у моря на краю.

В преддверье тёплых дней, наш соловей проказник

Всю ночку воспевает любимую свою.

Ночной Балтийск


Распрощался с солнышком пригородный парк,

Море с небом шепчутся, укрывшись облаками.

Дочь Петра, наездница, словно Жанна д'Арк,

Зрит морской закат под медными ногами.


Находившись по морям, туда-сюда,

Волны разрезая курносыми носами,

Отдыхают в гаванях Балтийские суда

Под охраной ангелов морских и небесами.

Балтийская осень


Растеряны зонтиков спицы

Любимая лета сестрица

Покинув далёкие страны

С бродягой лихим ураганом

Осматривает владения

Без всякого сожаления

Деревья и воду бьёт оземь.

Сентябрь, Балтийская осень.

Балтика


Море, море белое…

Волны – губы спелые

Шепчут поцелуями.

На песке рисует мир

Персиковой палочкой

Юная русалочка.

В небе солнце звонкое

Лопнет перепонкою,

Разольётся радугой

Над далёкой Ладогой.

Волны поют


Волны поют, как в песне, строка

Одна подпевает другой.

На горизонте, из-за далека,

Кони небесные – облака,

Устроились на водопой.


Волны взлетают под небеса

Одна играет с другой.

Вмиг сотворив красоты чудеса,

Бьются о мачты и паруса,

И вновь возвращаются в строй.


Волны врываются на берега,

Одна помогает другой,

В дюнах Балтийских, закончив бега,

Тают в янтарных песках. На века

В них обретая покой.

Поэт по жизни, моряк по нраву


Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.


И защищать умею родную державу,

И писать умею, как будто, стихи.

И пусть держава мной гордится по праву,

И стихи мои не так уж плохи.


Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.


Вот сегодня я встал, спозаранку,

И тельняшку одел, и гюйс,

И отбил, как положено, склянку,

И давленье померил, и пульс.


Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.


В норме показания давления,

Пульс в груди поёт и клокочет.

И творю я стихотворения

Из пульсирующих в сердце строчек.


Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.


Поэт по жизни, моряк по нраву,

И на груди тату штурвала и кремля.

Я так люблю свою родную державу,

Но вот она не очень любит меня.

Одиночное плавание


Морской поэт – одиночка

Не прибивается к стаям.

За пазухой, нет, не заточка —

Душа нараспашку простая.


В письме знак любимый – точка,

Ответ на вопрос – многоточие…

Жизнь продлена в рассрочку,

В нагрузку, со всякими прочими.


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Пандемониум
Пандемониум

«Пандемониум» — продолжение трилогии об апокалипсисе нашего времени, начатой романом «Делириум», который стал подлинной литературной сенсацией за рубежом и обрел целую армию поклонниц и поклонников в Р оссии!Героиня книги, Лина, потерявшая свою любовь в постапокалиптическом мире, где простые человеческие чувства находятся под запретом, наконец-то выбирается на СЃРІРѕР±оду. С прошлым порвано, будущее неясно. Р' Дикой местности, куда она попадает, нет запрета на чувства, но там царят СЃРІРѕРё жестокие законы. Чтобы выжить, надо найти друзей, готовых ради нее на большее, чем забота о пропитании. Р

Lars Gert , Дон Нигро , Лорен Оливер

Фантастика / Драматургия / Искусствоведение / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Социально-философская фантастика / Любовно-фантастические романы / Зарубежная драматургия / Романы / Хобби и ремесла
Нежелательный вариант
Нежелательный вариант

«…Что такое государственный раб? Во-первых, он прикреплен к месту и не может уехать оттуда, где живет. Не только из государства, но даже город сменить! – везде прописка, проверка, разрешение. Во-вторых, он может работать только на государство, и от государства получать средства на жизнь: работа на себя или на частное лицо запрещена, земля, завод, корабль – всё, всё принадлежит государству. В-третьих, за уклонение от работы его суют на каторгу и заставляют работать на государство под автоматом. В-четвертых, если он придумал, как делать что-то больше, легче и лучше, ему все равно не платят больше, а платят столько же, а все произведенное им государство объявляет своей собственностью. Клад, изобретение, сверхплановая продукция, сама судьба – все принадлежит государству! А рабу бросается на пропитание, чтоб не подох слишком быстро. А теперь вы ждете от меня благодарности за такое государство?…»

Михаил Иосифович Веллер

Драматургия / Стихи и поэзия