Главное, что я понял. Агидель, июль 2020

Если бы я знал, что за 420 рублей (210 рублей с ребёнка) мне предложат 10-минутную экскурсию в свете фонарика с показом рисунков времён палеолита, «идентичных натуральным», то есть перерисованным возле входа с тех, что спрятаны от простых смертных в дальних залах трёхэтажной пещеры, мне бы понадобилось куда больше мотивации и глинтвейна.

Хорошо, что взамен давно кончившегося Вранаца нам предложили набрать воды и промочить ноги прямо в выходящей из пещеры реки Шульганки: обжигающе ледяной, но по вкусу уступающей нашему роднику Грифону. Если бы не моральная ответственность за те почти 500 км (из них 25 по воде), что пришлось досюда добираться, я вполне бы удовлетворился виртуальной и совершенно бесплатной экскурсией на официальном сайте природного заповедника Шульган-Таш. Да, кстати, Капова пещера и Шульган-таш – это одно и то же.

* * *

По приезде, ради досужего любопытства провели дома слепой тест привезённой из Башкирии воды с фильтрованной (см. таблицу: П – пещера, Р – родник, К – кран). Не угадал никто. Всё потому, что родниковая вода из Грифона не имеет никаких привкусов. Она безвкусна! А безвкусное кажется нам «невкусным». А пещерная вода из Шульганки и вовсе имела привкус остатков Вранаца из поильника, в который я её и наливал. Вся чистота эксперимента насмарку! В общем, понял главное: плохой из меня учёный-исследователь.

* * *

Вообще, история главных персонажей башкирского национального эпоса Урал-батыр Шульгана и брата его Урала, широко представлена на всём пути до пещеры в виде самих топонимов (Шульган-таш, речка Шульганка, река Урал), а также стендов с жизнеописанием подвигов легендарных батыров. Включая озвученную выше информацию про бурзянских реликтовых пчёл. Тут даже музей мёда есть, и образцы пчелиных колод по пути стоят, и целая учебно-показательная пасека имеется. А всё потому что бурзянские пчёлы – это восьмое чудо башкирского света. И бурзянские пчёлы – те ещё батыры!

Кстати, и самого знаменитого башкирского липового мёда мы тоже взяли на обратном пути в одной аутентичной деревушке у совершенно аутентичной реликтовой башкирской бабули: высушенной и с невозможно хитрой, себе на уме «улыбкам смотрищщ». Ну вылитая моя татарская бабушка!

* * *

А вот кумыса не взяли. Проваландавшись в пещере до половины седьмого (туда ещё очередь минут сорок), решили не пускаться на ночь глядя в дальний путь, а воспользовались дружеским предложением Андрея и переночевать у него в гостях, в Магнитке. К тому же все последние перипетии путешествия, включая палящее солнце и жару, помноженные на выпитую ледяную родниковую воду и зачем-то ещё съеденное мороженное, окончательно подорвали здоровье нашего рулевого, у которого к вечеру температура подскочила аж до 39.

Во мне же чистейший заповедный воздух, живая родниковая вода и активная разноплановая физическая нагрузка задействовали дремлющие в обычной жизни метаболические реакции и бурное движение внутренних жизненных соков, что тело пело натянутой струной и откликнулось на весь этот поход сброшенными килограммами. И тем, что я ещё несколько дней с трудом мог шевелить руками и ногами.

* * *

Спросил у Никиты, сына Андрея, который возвращался в Магнитку вместе с нами, что за движения были накануне вечером в одной из соседских палаток, откуда выгоняли некую непрошеную и наглую девицу. Оказалось, это сам Никита и выгонял из своей палатки… мышь. Мышь! Которая, к тому же, умудрилась забраться к нему в спальник. Это с мышью подросток так вежливо разговаривал, убеждал, взывал к её совести, называл «матерью» и просил «не безобразничать тут». Я давно так не смеялся.

А что, я эту мышь очень даже понимаю. Я прекрасно представляю, что значит спать без спальника, укрывшись полотенцем и подложив под голову кроссовок. Даже последней церковной мыши хочется человеческого тепла. Ну, хотя бы тепла спальника.

* * *

Вообще, в путешествии мы столкнулись с разными животинками: косулей, сусликом, «огненным драконом», той же мышью-матерью. Теперь прямо перед машиной дорогу важно переходит какая-то важная напыщенная тетеревица с тетеревятами. Переходит, недовольно посматривая в нашу сторону, но ничуть не прибавляя шага. Обстоятельно переходит тетеря!

* * *

Я никогда не был в Магнитке. Район с классическими «сталинками» 50-х годов XX века, где мы остановились на ночлег, до боли напоминает любой другой жилой район, выросший возле индустриального гиганта советской эпохи: типичный район ЧМЗ. Или та же наша улица Горького, где провёл раннее детство.

Когда на рыжем горизонте за монументом труженикам тыла показались бесконечные трубы металлургического комбината, я понял: путешествие в башкирскую сказку окончено. Мы дома. Хотя до наших «родных» металлургических труб ещё пилить все 300 км…

…кумыс я так и не купил, потому что возвращались мы домой уже по исконно российской территории…

© Baddy Riggo, Июль-Август 2020