Главное управление

– Помнишь, я говорил, что, когда мы на «Капитал» подписались, нас трое было? – спросил Акимов. – Так вот. Третий – Рыжов. Гладкая такая гнида. Ростом с сидящего кобеля. Только он ничего не делал, где риск – сразу в кусты. И потому был нами из коллектива органически отторгнут…

– И?..

– Поскулил, перестал здороваться за руку, а потом каким-то образом запрыгнул в «Днепр». И присосался там крепко. Все давление на «Капитал» – от него. И нам персонально гадит как может. Минуту назад о том говорили, аппетит себе портили… – Кивнул на помрачневшего Баранова. – Настрочил, кстати, на нас телегу в министерское УСБ, прикидываем, как отплевываться.

– Переговоры возможны?

– Исключено. Враг на века.

– И как же тогда…

– Давай так… – Баранов положил мне чугунную ладонь на плечо. – Достал он нас до самых до окраин нервной системы, но отношения тут сугубо наши, старинные, и мы их или наладим, или расторгнем. Как – нам и знать. А потому задача такая: выходи на службу безопасности «Днепра» и в ближайшее время назначай им встречу. А день и время встречи согласуем.

– О чем им со мной говорить, если у них есть Рыжов?

– Будет о чем, – сказал Баранов внушительно. – Это я обещаю. И никто, – покачал пальцем, – в этой конторе, да не только в этой, не скажет, что я словами пробрасывался… Так что идите, товарищ руководитель, занимайтесь своими делами. А там и с другими утрясется…

Спорить с ним я не стал. Не знаю, какие планы роились в головах этих гангстеров от милиции, но в одном сомневаться не приходилось: если эта парочка задумывала комбинацию, то исполнялась таковая непременно и бесповоротно.

И я занялся коррумпированным таможенным деятелем, получив на него от Лены общие установочные данные. А когда эти данные обросли деталями, почерпнутыми из наших ведомственных источников, то снова воззвал к Акимову и Баранову, ибо персона имела прямые родственные связи с одним из главных учредителей «Днепра», чьей основой были украденные пограничные подати и, соответственно, те дяди, кто податями распоряжался, вкладывая их в основательный бизнес.

– Если мы возьмем его с кокаином, это будет такой удар по «Днепру», который уже не простят, – говорил я угрюмо горбящимся на стульях за столом заседаний подчиненным. – Одно дело – арест левых грузов, другое – переход на персоналии… Это – война. И Сливкин на нее не пойдет.

– Ты не обязан ему докладывать про всю бодягу, – сказал Акимов.

– По разработкам – нет, – согласился я. – И то – вопрос! Но по реализации – обязан! И когда доложу, он навешает мне за то, что я его не ввел в курс до того, как мы этого хмыря принимали на свой борт и опускали в трюм. А после – все вывернет наизнанку. В том числе – лично пойдет замирять «Днепр» и «Капитал». Выслужится везде!

– Когда прибывает контрабанда? – лениво спросил Баранов.

– Через три дня.

Соратники долго и непонятно переглянулись.

– Думаю, управимся и пасьянс сложится, – сказал Акимов раздумчиво.

– Ты кому говоришь и о чем?! – подскочил я со стула.

– Мы внесем твои поправки в общий план мероприятий, – слегка дрогнула в усмешке отвислая губа у Баранова. – Готовь прием наркоторговцев, а там все и образуется…

– Что за загадки?

– Все загадки разгадаются в свой срок, – рубанул воздух рукой Акимов. – Лишних разговоров вести не будем. Боюсь сглазить ситуацию. Отдай нам ее на поруки… Ты же знаешь: мы тебя не подставим.

– Но почему бы не объяснить мне…

– Слова – это вибрации, – произнес Баранов, смешливо моргнув обоими глазами. – А вибрации влияют на мироздание. Человек же – вообще – резонансный контур…

– Да… пошли вы! Контур! Ты по физике, небось, дальше трояка и не продвигался, а разглагольствуешь тут как член-корреспондент…

– У меня – твердая четверка, – парировал он. – Я, кстати, всегда склонялся к точным наукам.

– Вот и шел бы в инженеры.

– А я и есть инженер-проектировщик от практической юриспруденции.

Я лишь вяло отмахнулся:

– Пшли вон…

А через три дня, когда утром я выезжал из Управления в аэропорт, дабы проконтролировать приезд курьера с кокаином и расстановку сил по фиксации его дальнейших контактов, еще на лестнице меня остановил один из начальников отделов и, изумленно качая головой, поведал:

– Слышали новость? Рыжова-то… У нас раньше работал… Вчера грохнули.

По моему хребту поползла шершавая крупа гусиной кожи.

– Кто? Как?!

– Вход в подъезд, лестничная площадка. Без особых затей.

– А… кто занимается?

– Министерство поручило нам, у нас самый квалифицированный отдел. Баранов, естественно!

Я ринулся в убойный отдел.

Баранов сидел за столом, внимательно изучая какую-то служебную бумагу, – сама невозмутимость, застывшая скала опыта и всеведения матерого правоохранителя.

– Как понимать? – спросил я терпеливым голосом.

Он поднял на меня спокойные, залитые усталостью и скукой глаза. Дернул плечом, словно сгоняя назойливого слепня.

– А пойдем выйдем… – предложил вежливым тоном.

– А пойдем.

– Ты куда-то торопишься? – Он накинул пальто.

– В аэропорт.

– Вот я и провожу. До ворот.