Главный талант мужчины (СИ)

   Грохот форменных ботинок по сорбционным решеткам консольных переходов взрывает тишину. Стартовая площадка наполняется шумом человеческих голосов, гулким эхом стартовых команд, шипением и лязгом гидравлики. Милко кивает Бранке - та усмехается в ответ, показывает весьма двусмысленных жест и идет к своему буксиру. Ему тоже пора. Милко подходит к своей машине, застегивает комбинезон, подключает с помощью техников дренаж и лезет в скафандр. Внутренний контур начинает подстраиваться под анатомию тела, ребята из поддержки закрывают люк на спине, подключают скафандр к системам жизнеобеспечения и микроклимата, отходят. Один показывает характерный жест руками, и лебедка поднимает скафандр вместе с блоками контроля и жизнеобеспечения в кокпит буксира. Милко привычно цепляет подошвами педали, защелкивает предохранительные захваты на поясе и между лопаток, подключает телеметрию и каналы связи. Весь обслуживающий персонал спешно покидает площадку, и пилоты в паре с операторами начинают предполетное тестирование - в автоматическом и ручном режиме параллельно. Наконец, датчики готовности светятся зеленым и знакомый голос дает добро на старт.

   Свет гаснет, уступая место предупреждающей иллюминации. Машина наклоняется назад и уже через полминуты Милко видит лишь двери стартового шлюза. Опорные направляющие стыкуются с телескопическими рельсами и мощные гидравлические системы пропихивают многотонную машину внутрь зева стартового шлюза, тут же закрывая бронированные переборки.

   - "Тито-первый", ключ на старт!

   Автоматика разблокирует управление основной двигательной установкой, машина набирает тягу, выводя движки на рабочие значения. Внешние двери шлюза медленно раздвигаются в стороны и Милко видит звезды.

   - Старт через десять. Девять...

   Милко слушает обратный отсчет. Открывает и выбрасывает на плэйнскрин кокпита личный файл - отзываясь его командам, на матовой поверхности вспыхивает нарисованный от руки портрет Килен. Милко улыбается, сводит изображение в уголок, к самой раме кокпита и бросает сам себе тихо:

   - Что ж, сыграем...

   Отсчет заканчивается, и машина срывается с направляющих, проваливаясь в звездную бездну. Рядом, стартуют одна за другой десятки ее товарок, поднимаясь над портовыми конструкциями Светло настоящим роем светлячков.

   - Обалдеть, - пробивается в эфир голос одной из диспетчеров, - вы когда-нибудь поднимали столько бортов одновременно?!

   - Вся эскадра на крыле, - отзывается ей восхищенно мужской голос, - останемся живы - будет, что рассказать малым.

   Они перебрасываются между собой еще несколькими фразами - Милко хочет одернуть, но, помедлив, оставляет как есть. Вместо этого, удостоверившись, что траектория ухода выбрана верно, включает автопилот и передает в канал:

   - "Тито-первый" - ускорение!

   Ему отвечают сотни отметок подтверждения.

   * * *

   Холодно.

   Не смотря на поддерживаемый в скафандре микроклимат, тело бьет мелкая дрожь: умом Милко понимает, что у пространства вокруг нет температуры, в скафандре поддерживается микроклимат, а иней в уголках рамы кокпита - просто последствие истечения газа из отключенной системы подогрева, но первобытные чувства берут верх. Чтобы отвлечься, адмирал Бражич начинает тереть пальцем в толстой гермоперчатке заиндевевшие участки. Внезапно Милко понимает, что ему не хватает портрета Килен в уголке - за последние дни он как-то привык к неусыпному взору "Красной Королевы". Усмехается сам себе: да уж, адмирал Бражич, влип ты конкретно...

   А напротив, за стеклом - звезды, пронзительны, холодны и невероятно многочисленны. Далеко-далеко впереди, маячит на их фоне темная громада двойной скобы компенсатора ударной волны, отмечающей парой навигационных огней условную границу трассы Зоны Перехода. На такой же закреплен и буксир Милко, разве что из кокпита ее не увидеть - "рога" компенсатора отбрасывают косую тень, скрывая засевшие в засаде эскадрильи, и только. Влево-вправо, сколько хватает взгляда, маячат навигационные огни других компенсаторов, далее, за пределами трассы, разбегающиеся по траекториям подхода. Удивительно: даже в космической пустоте, с ее невероятными дистанциями, человечество устанавливало маяки, точно стремясь наполнить космос привычными ориентирами.

   Где-то далеко, в десятках тысяч километров, на концевых компенсаторах, работали в открытом космосе люди Любомира, готовясь управлять Зоной вручную. От их слаженных действий зависел успех всего предприятия - как, впрочем, и от действий всех остальных. Если кто-то облажается, погибнут все. Милко трет иней у рамы кокпита и прикидывает вероятности провала - не веселые подсчеты, надо сказать. Флот вторжения сойдет с Потока на относительной скорости в триста километров в секунду плюс-минус пять процентов - значит, расстояние до засады они преодолеют чуть более, чем за две минуты. Если Милко просчитался с дистанцией атаки - они проскочат и тогда все пойдет прахом. Если нет - дистанция уже не будет иметь принципиального значения: при такой скорости разлета ретирадные пушки кораблей адмирала будут бесполезны.