Главред: назад в СССР 4 (СИ)

— Сходить через, — я вскинул руку с часами, — три часа на любицкий водозабор, встретиться там с моим заместителем Бульбашом и вместе с ним прогуляться к очистным сооружениям. Вас проведет инженер, которого специально выделили для разговора с корреспондентами. Все покажет, на вопросы ответит. Виталий Николаевич напишет статью, вы же, как я уже говорил, выступите независимым экспертом. Спрашивайте обо всем, что хотели бы знать. Инженеру дана установка ничего не замалчивать. Вы же этого хотели?

— Так-так-так, — Аэлита Ивановна остановилась, хитро улыбнувшись и потирая руки. — Уж я-то задам вопросы, товарищ редактор, не сомневайся.

— Вот и отлично, — я улыбнулся. — Тогда не забудьте, через три часа вас будут ожидать на проходной. Сейчас, может быть, куда-то подвезти? Я на машине.

— Лучше бы на автобусе ездил, Женя, — презрительно ответила Кандибобер. — А я и вовсе пешком пройдусь. Дела у меня еще, между прочим.

— Как скажете, — покладисто кивнул я. — Статья идет уже в номер от 21 января, сдача накануне, двадцатого. Так что придется поработать оперативно.

— Так сегодня еще семнадцатое! — отмахнулась Аэлита Ивановна. — Успеем мы, Евгений Семеныч, с твоим Бульбашом!

Я снова кивнул, пожелал хорошего дня и повернулся в сторону машины с терпеливо дожидавшимся меня водителем Севой.

* * *

Вторник, день сдачи номера, не заладился с самого утра. Хотя началось все, строго говоря, еще накануне. Тандем «Правдоруба» с «Молнией» добился главного: в городе судачили об эпидемии, которой не было, и даже оперативный ответ в вечерке не смог перебить повестку. Кто-то вспомнил или даже сам сочинил байку о том, что в Калинине ученики одной из школ постоянно болеют. А все, мол, из-за того, что здание поставили на фундаменте разрушенной церкви. Кто-то другой развил эту тему до общегородской, приписав подобные проблемы еще некоторым школам в областном центре, стоящим на уничтоженных старых погостах. У нас в Андроповске ни одна школа на месте кладбища или церкви не располагалась, зато был парк на костях. И вот на нем злые языки оттянулись вволю, вытащив из невесть какого бреда «чумных покойников».

Откуда я обо всем этом узнал? Просто уже второй день в приемной не смолкал телефон, и Валечка время от времени приносила мне сообщения от читателей. Справедливости ради стоит отметить, что основная масса звонков все же была по делу. Звонили врачи, ветеринары, даже строители, которые готовились к возведению нового микрорайона. Не обошлось, конечно же, без «гоустхантера» Белоброва и Электрона Валетова с остальными его друзьями, но их всех я вежливо перенаправил на ближайшее заседание клуба «Вече».

Город бурлил. О холере и домах на костях спорили в автобусах, магазинных очередях, на почте и даже в храмах. Последнее мне уже сообщил отец Варсонофий, пробившийся через непрерывный поток звонков в редакцию. Что самое интересное, наш местечковый форс-мажор отодвинул на задний план даже арест зятя Брежнева — Юрия Чурбанова! Поистине неисповедимы пути читательского интереса. Как сказал бы мой дедушка Коля, где та политика, а где холера.

В отдел писем и на вахту к Михалычу целыми коробками приходили письма с заполненными бюллетенями. По числу присланных мнений это была самая подробная обратная связь, начиная с того момента, как я ввел эту процедуру в газету. Просто времени пока не хватало как следует ее изучить. Но даже беглого просмотра было достаточно, чтобы понять: народ верил не анонимам, а конкретным фамилиям, особенно с научными степенями. Чего там говорить — еще на выходных, в субботу, я слышал разговоры о публикациях в вечерке, с пыхтением качая мышцы в «тренажерке» у Вовки. И спортсмены, что самое интересное, хохотали над «Молнией», когда выяснилось, что у одного из завсегдатаев подвальной качалки оба родителя медики. Они ему и рассказали про хлортетрациклин, а сам парень принес свет знаний своим друзьям. Тут я прямо-таки гордился Вовкиными воспитанниками.

Но к публикациям в «Правдорубе» те же спортсмены, да и родители одного из них, относились более вдумчиво, говоря, что многое там вполне резонно. Об этом же, к слову, писали и в бюллетенях — мол, кое-какие вещи не мешало бы изучить более детально. И мне было радостно, потому что люди сомневались и в поисках золотой середины требовали подробностей, которые мы, официальная пресса, как раз и могли дать. Не зря же на нашей стороне были светила отечественной медицины вроде того же Королевича и его коллег, а ведь я в случае чего еще и в Калинине кого-то могу найти, и в Москве. У «Правдоруба» подобных возможностей не было, и это наверняка злило его создателей.