Глаза,чтобы плакать [По моей могиле кто-то ходил. Человек с улицы. С моей-то рожей. Глаза, чтобы плакать. Хлеб могильщиков]

Я замолчал. Ситуация выглядела по-другому.

— Вы любовница эпилептика?

— Ну и что? Он такой же человек, как все другие, разве нет?

Она почти прокричала это рвущимся голосом. Я кивнул.

— Согласен, этот человек не хуже других. Человек, имеющий право на счастье, у него есть смягчающие обстоятельства. Но человечество ничтожно, Жермена. Нормальному мужчине досадно, когда красивая девушка отдается больному!

Теперь я говорил себе, что папаша Кастэн, должно быть, не так уж и не прав, избавившись от ребенка. В глубине души я находил ему оправдание.

Жермена продолжала что-то говорить. Я заставил себя прислушаться к ее словам.

— Он красив, я всегда его любила. Он пытался объяснить мне, что ему крупно не повезло, но мне было наплевать. Когда мне случилось присутствовать при одном из его припадков, я не испугалась. Только вот его семья распорядилась по-своему. Во время обострений ему делали успокаивающие уколы и притупили в нем волю. Ему рассказали, что я вышла замуж за очень богатого старика, ведь Кастэн богат. Морис продолжил лечение в Швейцарии. Прошли годы… Умер его отец, и он вернулся. Несколько месяцев назад я его увидела… Мы бросились друг другу в объятия… Все началось сначала.

Она умолкла. Мне было неприятно узнать все это. Я говорил себе, что завтра же смоюсь в Париж, чувствуя, что не смогу больше оставаться здесь.

— Скажите-ка, поскольку уж он вернулся, этот ваш Казанова, вы не могли бы скрыться с ним вместе?

— Нет.

— Почему?

— Потому что он разорен. Его отец умер в долгах. Морис поселился в комнате служанки, под крышей. Он фотограф, живет плохо. Я… я ему помогаю.

Вот это мило! Мадам пользуется кассой похоронного бюро, чтобы подкармливать своего кавалера! Мне это не понравилось. Все трое — Морис, Жермена и Ашилл — казались мне сборищем трусов и гнусных подлецов. Да, здесь явно не хватало кислорода.

Мне стукнуло в голову:

— А почему, собственно, вы рассказываете мне все это?

— Ну, я…

— Давайте выкладывайте.

— Когда муж меня ударил, я сказала, что с меня хватит. Я убежала, чтобы… напугать его. Я так поступила впервые. Надеюсь, это его успокоит. Но я вернусь…

— А почему вы осмелились именно сегодня?

— Из-за вас. С тех пор как вы здесь, я чувствую себя более сильной. Мне кажется, что вы мой друг.

— Согласен, я ваш друг.

— Тогда я попрошу вас о другой услуге.

— Валяйте.

— Это трудно сказать…

— После ваших признаний, есть ли что-то еще, что было бы трудно мне объяснить, малышка?

— Это так. Ну так вот, завтра в Пон-де-Лэр базарный день.

— Где это?

— Пон-де-Лэр — большой поселок, недалеко отсюда. По четвергам я беру грузовик и еду за продуктами на неделю, потому что там они дешевле. Морис живет в Пон-де-Лэре.

— Ясно… Значит, вы кувыркаетесь с ним по четвергам?

Даже не слова, а мой иронический тон заставил женщину вздрогнуть.

Она повернулась и быстро скрылась в сумерках. Мгновение я ошарашенно стоял, потом бросился за ней, схватил ее за руку.

— Эй, подождите, Жермена! Когда от мужчины требуют дружбы, следует привыкнуть к его резкости. Это и отличает дружбу от любви. Если любовь — это пух, то дружба как грубое перо.

Она остановилась.

— Да, вы правы. Извините меня, нервы шалят…

— Да, и у меня не меньше.

Это ее удивило. Она посмотрела на меня.

— Почему?

— Я не знаю, заметили ли вы, но я серьезно влюбился в вас. Я тоже доверю вам кое-что, раскроюсь. Если бы я не увидел вас на почте, плакали бы ваши восемь тысяч.

Признание ее шокировало.

— Это — истинная правда, вот и все. Что я должен сделать?

— Наш спор с Ашиллом произошел из-за рынка. Он мне заявил, что смешно ехать в Пон-де-Лэр из-за ничтожной экономии. Я думаю, он о чем-то догадывается. Я стала настаивать, тогда он разозлился. Он помешает мне туда поехать.

— Так вы хотите, чтобы туда поехал я и все объяснил Морису?

— Вы догадались. Вам это не по душе?

— Не очень… Только вот подумали ли вы, что у меня есть шеф?

— Это неважно. Завтра утром вы скажете ему, что ваш чемодан не прибыл и вы должны ехать за ним в Париж. Держите, в этом конверте деньги. Возьмите себе на расходы, а остальное отдайте…

— Договорились. Где живет ваш красавчик?

— Его фамилия Тюилье, адрес: улица Мориса Лезера, 3, в Пон-де-Лэре. Вы запомните?

— Навеки. Можете рассчитывать на меня.

— Хорошо, я возвращаюсь.

— Вас проводить?

— Лучше не надо.

— Как знаете.

Она переминалась с ноги на ногу, не решаясь уйти.

— Вы хотите что-то еще?

— Нет, объясните ему, что… как только я смогу… Я завтра позвоню ему.

Я покачал головой.

— О чем вы подумали?

— Я думаю, что ему чертовски повезло.

Она протянула мне руку.

— Спасибо. Спокойной ночи.

Когда Жермена ушла, у меня испортилось настроение.

Свет в отеле потух, горела только одна лампочка. Я вернулся в свою комнату. Она была маленькой, розовой, чистой и пахла поездом. Я разделся и скользнул под одеяло. Но уснул не сразу. В моей комнате все сотрясалось, когда проходил очередной поезд.

Я попытался представить сонных людей в мчащихся ночных поездах, но все они были для меня без лица и души.