Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

— Теперь же, — объявил старик, — должны состояться похороны, и волшебные каспы перейдут к Бубачу Ангу, самому заслуженному сквайру Гродза. И опять же, кто отправится уведомить об этом сквайра?

— И вновь, — сказал Кугель, — я предлагаю свои услуги, чтобы хоть немного отплатить за то гостеприимство, которым я так наслаждался в Смолоде.

— Хорошо сказано! — опять протянул старший. — Итак, поспешай в Гродз и вернись к нам со сквайром, который своей верой и ревностным исполнением долга заслужил повышение.

Кугель поклонился и через пустынные земли побежал к Гродзу. Приблизившись к первым полям, он стал двигаться с осторожностью, перебегая от куста к кусту, и, наконец, нашел то, что искал — одинокого крестьянина, копающего землю мотыгой.

Кугель бесшумно приблизился к нему и ударил сзади по голове тяжелым суком. Он снял с него всю одежду, кожаную шляпу, чулки и башмаки, а ножом под корень срезал его желтую бороду. Забрав абсолютно все и оставив крестьянина оглушенным и голым в грязи, он быстро побежал обратно в Смолод. В отдаленном закрытом месте он быстро напялил на себя украденную одежду. Сосредоточенно он осмотрел отрезанную бороду, и в конце концов, связывая клочки жестких желтых волос друг с другом, сделал себе довольно правдоподобную фальшивую бороду. Оставшиеся волосы он затолкал под широкополую кожаную шляпу так, чтобы они были видны.

Солнце уже село, вишневая темнота окутала землю. Кугель вернулся в Смолод. Масляные лампы горели перед избушкой Радкута Бомина, где выли и стонали толстые и грязные деревенские женщины.

Кугель осторожно пошел вперед, думая, что он должен сделать, чтобы не вызвать ни в ком удивления и подозрения. Что касается его маскировки, то она либо окажется эффективной, либо нет. До какой степени фиолетовые каспы изменяли восприятие, было неизвестно, и он мог проверить это лишь практически.

Кугель смело подошел к двери в избушку. Стараясь говорить голосом как можно более хриплым и гортанным, он сказал:

— Я здесь, о прекрасные принцы Смолода. Сквайр Бубач Анг из Гродза, который в течение тридцати одного года заполнял погреба Смолода самыми изысканными деликатесами. Сейчас я предстал перед вами, ожидая награды и производства в дворяне.

— На что ты имеешь полное право, — сказал ему старейшина. — Но ты, кажется, отличаешься от того Бубача Анга, который так долго служил принцам Смолода.

— Я очень изменился, потому что был опечален известием о смерти принца Радкута Бомина, а также в ожидании своей судьбы.

— Это ясно и понятно. Тогда подойди ближе и приготовься к ритуальным обрядам.

— Но я готов прямо сейчас, — сказал Кугель. — Если ты просто дашь мне волшебные каспы, я отойду спокойно в сторонку и прилажу их.

Старейшина упрямо покачал головой.

— Это противоречит нашим обрядам. Во-первых, ты должен раздеться догола и стоять обнаженным в прихожей этого величественного дворца, и прекраснейшие из прекраснейших разотрут твое тело ароматическими эссенциями. Затем будет прочтено заклинание Эддит Бран Мура. А затем...

— Уважаемый, — объявил Кугель, — сделай мне одно только послабление. Прежде чем начнется обряд, дай мне волшебные каспы, чтобы я полностью мог оценить всю важность этого ритуала.

Старейшина задумался.

— Твоя просьба необычна, но разумна. Принесите каспы!

Наступило томительное ожидание, в течение которого Кугель стоял сначала на одной ноге, потом на другой. Минуты тянулись, как часы. От чужой грязной одежды и фальшивой бороды чесалось и зудело все тело. А на окраине деревни он увидел группу людей, приближавшихся со стороны Гродза. Один из них был почти наверняка Бубач Анг, а у другого, казалось, была сбрита борода.

Появился старейшина, у которого в каждой руке было по фиолетовому каспу.

— Выйди вперед!

Кугель ответил:

— Я здесь, сэр!

— Сейчас я смажу твое веко зельем, с помощью которого прилаживается волшебный касп.

Из-за собравшейся вокруг толпы Бубач Анг возвысил свой голос:

— Подождите! Что здесь происходит?

Кугель повернулся, угрожающе наставив на него палец.

— Что за собака осмеливается прерывать торжественный обряд? Уберите его! Вон отсюда!

— Вот именно, — надменно произнес старейшина. — Своими дурными манерами ты оскорбляешь наши ритуалы.

На мгновение опешив, Бубач Анг отпрянул.

— Ввиду того, что нас прервали, — сказал Кугель, — я хочу предложить просто забрать волшебные каспы до тех пор, пока этих негодяев не призовут к порядку.

— Нет, — ответил старейшина, — такое нарушение наших обрядов невозможно.

Он вытряс несколько жирных капель на правое веко Кугеля. Но теперь уже закричал крестьянин с клочками отрезанной бороды на своем лице.

— Моя шляпа! Моя блуза! Моя борода! Неужели на свете нет справедливости?

— Молчание! — зашипели в толпе. — Это торжественный случай.

— Но я — Бу...

Кугель громко провозгласил:

— Так возложи на меня волшебный касп, не будем обращать внимания на этих наглецов.

— Это меня ты называешь наглецом? — проревел Бубач Анг. Теперь я узнал тебя, негодяй! Задержите церемонию!

Старейшина раздраженно сказал: