Глаза дьявола

– Кажется, я просила позвать Павлова, – недовольно воскликнула декан.

– Алла Николаевна, не берите грех на душу, – завопил Коливин, подбежав к столу. – Ламбрант не мог сделать такого, это клевета! Он мирный парень, он бы ни за что…

– Где Павлов? – повторила женщина и уставилась холодным взглядом на профессора.

– Алла Николаевна, я позвонила ему, но никто не отвечает звонки, – поспешила доложить секретарша, выглянув из-за спины Ивана Пантелеевича.

– Очевидно, Ламбрант уехал за город, – спохватился мужчина. – Он сейчас готовится к защите диссертации и ему нужен кое-какой материал для…

– Материал, которого не нашлось в Петербурге? – язвительно переспросила Алла Николаевна. – Не смешите меня, Вы пытаетесь в очередной раз выгородить своего любимчика!

– Мне незачем его выгораживать, Ламбрант ни в чём не виноват! – не унимался Коливин и вновь с озлобленным взглядом уставился на Лавру. – Вы наслушались бредней этой сумасшедшей девчонки и уже строите выводы? Думаю, она не сообщила Вам, что не поладила с Ламбрантом с самого первого дня и…

– Прекратите немедленно, Коливин! – прикрикнула декан. – Пока я ещё ничего не решила, но побеседовать с этим аспирантом очень даже хочу. И не надо держать меня за дуру, Коливин. Есть и другие доказательства причастности Вашего аспиранта к организации бритоголовых.

– Что??? – опешил Иван Понтелеевич.

– На месте вчерашнего сборища этих фашистов нашли автомобиль Павлова, – с самодовольным видом сообщила Алла Николаевна. – Под удар теперь поставлена репутация всего нашего научного сообщества. Я должна услышать его объяснения. Но, как бы мне того ни хотелось, я вынуждена направить Гербер в прокуратуру, чтобы она дала официальные показания по этому делу.

Лавра посмотрела на взбешённого научного руководителя. Таким она его видела впервые. Ради своего ужасного аспиранта он был готов поругаться даже с начальством. Интересно, почему? Что заставляло его стоять на стороне этого мерзавца? Может, Павлов каким-то образом заколдовал его? Если он не человек и способен становиться крылатым монстром, где гарантии, что он не может влиять на психику обычных людей?..

– Если Ваш подопечный не появится до обеда, пусть пеняет сам на себя! – пригрозила Алла Николаевна. – А пока я временно отстраняю его от должности преподавателя нашего факультета до выяснения всех обстоятельств. Сейчас же я вынуждена поставить в известность ректора.

– Не делайте этого, прошу Вас! – продолжал стенать Иван Пантелеевич и кинулся к Гербер. – Лавра Эдуардовна, да скажите же Вы, наконец, что всё выдумали!

– Я ничего не выдумывала, – в спокойном тоне ответила брюнетка. – Я действительно видела ночью Павлова на собрании бритоголовых, и у меня есть свидетель.

Насчёт последнего Лавра, конечно, преувеличила. Но она не сомневалась в том, что Гринько подтвердит все её слова. По крайней мере, голос Ламбранта он должен был запомнить.

Коливин побагровел. Он бы и рад был накричать на упрямую подопечную, да не смел этого делать в присутствии главы факультета. Он лишь поджал губы, с тяжестью вздохнул и нервно вышел из кабинета. Лавра понимала, что после сегодняшнего инцидента ей придётся искать себе другого научного руководителя, ведь Иван Пантелеевич точно сотрёт её в порошок, и никакие связи Финтберга тут уже не помогут. Правда, может, он изменит позицию, когда узнает, что его ненаглядный Павлов пытался выкрасть «Глаз Дьявола»?

О том, что случилось ночью, Керк был извещён в четыре часа утра, когда Гербер, грязная и уставшая, заявилась к нему домой. Впрочем, поднять с постели пришлось и его отца, устроив очередную телефонную трансляцию с Поволжьем. Марк Франкович пришёл в не меньшее удивление, когда услышал её историю. Появление ангрилотов и злодеяния Ламбранта его порядком озадачили. Но на вопрос брюнетки о том, кто это такие и что им нужно, он отвечать не стал, снова отправив к таинственной Ливадии Дольч, к которой Лавра должна была наведаться ещё вчера. Поэтому с наступлением светлого времени суток у неё появилось много планов. Впрочем, один из них она уже выполнила и раскрыла глаза университетского руководства на поведение коварного Павлова.

После разговора с деканом Гербер хотела заглянуть к Коливину, однако посчитала это сейчас преждевременным шагом. Иван Пантелеевич был очень зол на неё, и объяснить ему что-либо вряд ли получится. Вместо этого Лавра отправилась в прокуратуру, на беседу со следователем Проскуриным. Нужно было рассказать ему в подробностях о том, что произошло ночью близ Исаакиевской площади, а заодно отметиться по делу о смерти Викентьевны.

Возле здания, в котором располагался следственный отдел Василеостровской прокуратуры, стояло много машин. По привычке Лавра мимоходом изучала марки автомобилей, в который раз убеждаясь, что отечественных марок в Петербурге становится всё меньше и меньше. Приметив чёрный «БМВ», она даже не удивилась. Мало ли кто мог приехать на этом красавце. Жаль, что номер Вестиной машины Гербер пока не потрудилась запомнить.