Глаза ночи

— Я тоже люблю тебя и именно поэтому и говорю все это. Я достаточно причинила тебе боли в прошлом. Я не хочу причинить тебе боль сейчас, оставив в заблуждении. Я больше никогда не выйду замуж, Уилл, никогда.

— Никогда не говори «никогда», Бренвен. — Он быстро поднялся со стула и поцеловал ее в щеку. — Мне нужно идти, а то я опоздаю на самолет. Я напишу тебе, и ты тоже теперь можешь написать мне — это уже большой шаг вперед для нас!

Позднее, уже сидя в самолете, он обдумывал то, что она сказала ему. Думал о том, какой она показалась ему во время этого приезда. Эллен Кэрью говорила ему, что хочет, чтобы он вывел Бренвен из ее внутренней замкнутости, что она подавлена и слишком отстранилась от окружающего ее мира. Ему же показалось, что все обстоит совсем не так. Да, иногда ее охватывала грусть, но было бы просто ненормально, если бы этого не случилось с ней после всего того, что ей пришлось перенести. Ее тело до сих пор не окрепло, но дух стал по-настоящему сильным. Таким сильным и ясным, свободным от сомнений, смятения и самообмана, которые, казалось, рвали ее на части в те месяцы, которые предшествовали его отъезду в Ирландию. Как будто бы она прошла сквозь огонь, который сжег все, что было несущественным для нее, и оставил основу Бренвен чистой, сильной и сверкающей.

Он не хотел верить, когда она сказала, что больше никогда не выйдет замуж. Он не хотел верить и все же поверил. Она прошла через брак с испорченным, продажным человеком, сохранив в неприкосновенности свою собственную честность. Уиллу казалось, что потеря ребенка одновременно с потерей возможности вообще иметь детей должна быть худшим из испытаний, которые могут выпасть на долю женщине, и она пережила и это. Он почувствовал в ней новую чистоту цели, и он не мог усомниться в ней.

Часть третья

ПРЕВРАЩЕНИЕ

Вашингтон, округ Колумбия, 1968–1980 гг

Глава 1

— Бренвен, дорогая, — сказала Эллен, ставя перед ней стакан охлажденного чая с мятой на мраморную столешницу стола в центре кухни, — ты знаешь, кто такой гофер?[7]

Бренвен под зорким наблюдением Эллен нарезала соломкой морковь, сельдерей и зеленый перец для жюльена. Когда у ее повара был выходной день, Эллен любила испытывать новые рецепты, и Бренвен часто помогала ей в этом. Она сказала:

— Конечно, знаю! Надеюсь, ты не собираешься приготовить парочку? Они слишком маленькие и слишком симпатичные, чтобы их убить. И кроме того, их трудно поймать, и я уверена, что они слишком жесткие, чтобы их есть.

Эллен состроила забавную гримасу.

— Очень смешно. Как бы то ни было, ты не права. Я не имела в виду гоферов-животных, я говорила о гоферах-людях.

Бренвен перестала нарезать овощи и отхлебнула свой чай.

— О’кей, я сдаюсь. Я даже никогда не слыхала о гоферах-людях.

— Гофер — это человек, занимающий на работе самую нижнюю ступеньку в служебной иерархии, а называют его так потому, что абсолютно все, работающие рядом с ним, занимают более высокое положение и постоянно посылают этого бедного человека сходить то за тем, то за этим.

— Понятно, — улыбнулась Бренвен. — Такое может быть только в Америке!

— Конечно, оплата совсем невысока. — Эллен начала сортировать лежащие на столе луковицы, но при этом продолжала наблюдать краем глаза за Бренвен. — Возможно, в своей библиотеке ты заработаешь и больше, но эта работа связана с журналистикой. Каким-то образом.

— Хорошо. Ты уже вызвала у меня любопытство и можешь перестать ходить вокруг да около, Эллен. Так что же это за работа, которая каким-то образом связана с журналистикой?

— Работа гофера в студии новостей на местной телестанции. Я уверена, что это просто ужас, и вообще сомневаюсь, что тележурналистика — это то, что надо для тебя. Но это шаг вперед, Бренвен. Там работает продюсером мой друг, и он готов встретиться с тобой, если тебя это заинтересует.

— Телевидение… — пробормотал Бренвен. Она даже не задумывалась о телевидении. Она рассчитывала, что, работая в библиотеке, будет писать статьи и пытаться пристроить их в газеты или журналы. Ей не понадобилось много времени, чтобы выяснить: даже маленькие пригородные газетки вовсе не собираются брать ее на работу только на основании диплома по английскому языку, полученному в Редмундском колледже. Впервые за последнее время она ощутила легкое волнение.

— Телевидение! Да, я бы попробовала.

— Хорошо, — кивнула Эллен, а ее пальцы уже очищали маленькие луковички от прозрачной шелухи. — Я всегда говорила, что шаг вперед лучше, чем два назад!

Бренвен рассмеялась.

Три недели спустя она уже трудилась скромным гофером в студии новостей на пятнадцатом канале в Арлингтоне, и ей нравилось там все.