Глаза ребёнка

— Не волнуйся — Алек уже представил судье свои рекомендации. — От взгляда Флагерти не ускользнуло тревожное беспокойство, которое выдавал весь вид Терри. — Он, правда, не говорит мне, чью сторону занимает в вопросе о Елене, но я знаю, что Алек — это профессионал. И, насколько мне известно, информация Рики о его жене — это все чушь собачья.

Тереза слабо кивнула. Не желая видеть Ариаса, она посмотрела в другую сторону. Там, в дальнем конце зала, сидел помощник судьи, круглолицый человечек, который, казалось, умирал от скуки. Но когда в глубине распахнулась дверь и оттуда выступил судья Скатена, человечек вскочил и речитативом произнес:

— Всем встать! Заседание суда округа Аламеда по делам брака и семьи под председательством Его Чести Фрэнка Скатены объявляется открытым.

Присутствующие поднимались вразнобой — новички смущались и озирались по сторонам. Скатена, прямой как жердь седовласый старец с изборожденным морщинами лицом, крючковатым носом и изуродованными подагрой руками, неприязненно оглядел аудиторию, перебирая кривыми пальцами и часто моргая, и хрипловатым равнодушным голосом изрек:

— Ну хорошо, что мы там имеем?

Помощник, сверившись со списком назначенных к слушанию дел, объявил:

— «Дело номер девяносто четыре-семьсот шестнадцать. Рикардо Ариас против Терезы Перальты». Истец ходатайствует о назначении содержания для него и для ребенка, а также о признании его временным опекуном, встречное ходатайство ответчика о временном опекунстве и просьба к суду потребовать от истца, чтобы тот позаботился о своем трудоустройстве.

Рики встал и прошел за перегородку. Терри проводила его взглядом и вдруг подумала, что последний раз они вдвоем стояли перед судьей в день их свадьбы. С щемящей грустью она вспомнила, что уже носила в себе Елену и была напугана, но одновременно с надеждой смотрела в будущее.

— Я слушаю истца, — обратился Скатена к Рики. — Первым делом обратимся к вопросу о содержании на супруга и о том, намерены ли вы искать работу.

Рики с высоко поднятой головой подошел к кафедре и обратился к Скатене:

— Доброе утро, Ваша Честь. Я, Рикардо Ариас, перед лицом высокого суда…

— Довольно, мне это известно, — прервал его судья. — Однако нет ничего хуже, чем мужчина-юрист, представляющий собственные интересы на процессе об опекунстве. Почему вы не наняли адвоката?

Рики на минуту задумался, затем, простодушно улыбнувшись, сказал:

— Я согласен: как бы я ни старался всегда сохранять объективность, я принимаю все это слишком близко к сердцу. К тому же у меня нет опыта в такого рода делах. — Он беспомощно пожал плечами. — Если бы у меня были деньги, я бы сейчас здесь не стоял.

Терри, наклонившись к Флагерти, прошептала:

— Чего он не может допустить, так это адвоката, который сдерживал бы его.

Флагерти не спускала глаз с судьи, который, чуть подавшись вперед, объявил:

— Вы можете обратиться ко мне, чтобы я заставил вашу жену оплатить услуги адвоката. Себе же она наняла адвоката, так что у нее должны быть деньги.

Рики согласно кивнул.

— Это верно — у нее весьма высокое жалованье. Однако моя принципиальная позиция — чтобы все возможные средства в максимальной степени использовались во благо Елены. — Выдержав паузу, он смиренным голосом добавил: — Я могу лишь обещать, что перед лицом суда постараюсь вести себя как можно более профессионально.

— Его действия безупречны, — тихо заметила Джанет. — Этого судью, главное, не нервировать.

Скатена окинул Рики оценивающим взглядом.

— Мистер Ариас, а почему бы вам просто не устроиться на работу? Вы оставляете впечатление физически крепкого человека.

— Как вам сказать? Во-первых, в столь критический период, который переживает сейчас наша дочь…

— Да, об этом остается только сожалеть, — прервал его судья. — Но в наше время разводятся миллионы, и в большинстве семей работают оба родителя. Это может нравиться или не нравиться, но это так. — Скатена вновь принялся перебирать пальцами. — Ваш случай не уникален.

Рики потупил взор.

— Ваша Честь, по-моему, каждый ребенок для его родителей уникален. Поэтому так важно иметь семью. Но вы, разумеется, правы. — Он помолчал, задумчиво нахмурив брови. — Дело в том, что когда-то мы с Терри решили, что заниматься воспитанием Елены буду я. В результате мне пришлось забросить карьеру юриста, и сегодня я объективно не в состоянии заработать и половину того, что зарабатывает моя жена. Немалую часть придется отдавать за детский сад, а кроме того, вечерами или во время летних каникул Елену будет не с кем оставить. — Глядя судье в глаза, Ариас говорил с неподдельным чистосердечием, будто встретил в кафе доброго знакомого. — К тому же существует такое понятие, как справедливость. Я оказался здесь только потому, что в интересах ребенка согласился пожертвовать своей карьерой ради карьеры Терри. — Рики осекся и сконфуженно продолжал: — У Терри есть на что опереться: высокооплачиваемая работа и богатый ухажер, он же ее босс. У меня же, поскольку я не собирался разводиться, такой опоры нет. Было бы несправедливо — по отношению ко мне, да и к Елене — выгонять меня из дома.