Глазами жертвы

– Угу, конечно. А как насчет трех других убийств за последние пять лет? Раскрыто только одно. А пьянчуга, который пристает к женщинам в торговом центре? Как насчет него? Почему полиция бездействует?

– Какой еще пьянчуга? – Зои настроена явно скептически.

– Если б вы жили в Маккинли, то знали бы. А как же та женщина, у которой из рук чуть не выхватили младенца? А эти граффити повсюду? А ограбление школы? Жители не могут спокойно спать ночами.

– Откуда вы все это берете?

– Большей частью – из комментариев к моим статьям.

– И вы пишете статью про… комментарии к другим вашим статьям?

– Я же не учу вас, как нужно работать; вот и вы меня не учите.

Зои осуждающе покачала головой.

– Хорошо, мне безразлично. Но вот ваша статья про два убийства…

– Скажите, почему она вас так волнует?

– Серийные убийцы часто следят за новостями о себе. Из-за газетных статей они могут ускорить поиск новой жертвы, а иногда даже изменить свой почерк. Особенно если статьи громкие и недостоверные.

– Вы мне льстите. Вы считаете, этот убийца из тех, кто подвержен влиянию прессы? Я спрашиваю, потому что полиция опубликовала в СМИ фотографию Гловера.

– Подобные статьи только нагнетают обстановку. Вы лишь подливаете масла в огонь общей истерии…

– Зои, неужели вы не понимаете? – потеряв терпение, воскликнул Гарри. – Мои статьи в ваших же интересах.

Бентли молча нахмурилась.

– Вы ведь хотите, чтобы фотография Гловера продолжала мелькать в газетах? – спросил журналист.

– Хочу, – призналась Зои, помедлив.

– Тогда вам тоже нужно, чтобы эта статья вышла на первой полосе. Люди теряют интерес к убийству Кэтрин Лэм. Если я свяжу его с делом Генриетты Фишберн, об этом узнают все. Больше людей будут активно высматривать Гловера на улицах. Ни одна другая газета не публиковала о Кэтрин Лэм даже половины того, что публикуем мы. Но завтра, если вы дадите мне напечатать следующий материал, Гловера будет знать в лицо половина Чикаго. Мы собираемся поместить в статью его фотографию, как и фото Кэтрин и Генриетты.

Она задумалась, потом произнесла:

– Ладно. Но тогда я хочу, чтобы вы использовали и другие фотографии.

Гарри пожал плечами.

– Дайте ваши снимки, и я посмотрю, что можно сделать.

Зои порылась в сумке и достала флэшку.

– Здесь есть фотографии Гловера и Кэтрин Лэм, – сказала она. – Можете напечатать их вместо ваших?

Гарри вставил флэшку в компьютер. Открылась папка с двумя изображениями. Зои подготовилась. У Барри мелькнула мысль: а не за этим ли Зои пришла с самого начала? Он открыл первое изображение. Род Гловер крупным планом, с кем-то разговаривает, улыбаясь. Фото вышло неудачным, превратив улыбку в зловещую и жестокую ухмылку.

– Фотография не очень хорошая, – сказал Гарри. – Думаю, по ней его сложнее опознать.

– Возможно. Зато так он воспринимается совсем по-другому.

Чистая правда. На прошлом снимке Гловер весело улыбался в камеру и был похож на любимого дядюшку, какой есть почти у каждого. Гарри открыл фотографию Кэтрин.

– О, мы не сможем это опубликовать.

– Почему?

– Потому что прежний снимок гораздо лучше. Разве вы не видели? Она такая счастливая, в волосах солнечные блики, на заднем плане чудесный вид… Идеальное изображение жертвы. Жизнь оборвалась слишком рано и все такое…

– Но этот снимок врезается в память! – настаивала Зои.

– Читатели не хотят, чтобы фотографии убитых врезались им в память.

– Неважно. Этого хочу я.

Гарри рассматривал снимок. Кэтрин сидела на скамейке в саду, на лице ее играли тени. Она улыбалась, но то была грустная, полная боли улыбка. Во взгляде Кэтрин было что-то загадочное. Как будто какое-то тайное знание.

– Почему вы хотите, чтобы фотография цепляла?

Зои молчала.

– Я не отдам ее в печать, пока вы мне не расскажете.

– Если я скажу, вы меня процитируете.

– Нет. Скажите не для протокола.

Зои замялась, но потом объяснила:

– Есть основания полагать, что убийца Кэтрин проявлял о ней заботу. Чувствовал свою вину. Я хочу, чтобы эту фотографию увидел именно он.

Гарри фыркнул.

– Рассчитываете, что совесть замучает его настолько, что он сознается?

– Или совершит ошибку, – сказала Зои. – Это происходит чаще, чем вы думаете. Убийцам не чужда совесть. Не всем, но некоторым.

– А у Гловера есть совесть, как по-вашему?

Бентли пожала плечами.

– Я опубликую ваши фотографии, – заявил Гарри. Затея начала ему нравиться. – Опубликую обе.

Глава 40

Рея Делеон зевнула прямо в лицо пациенту – уже в третий раз. Зевнула бессовестно широко, как на картине «Крик» Эдварда Мунка.

– Ох, прости меня, – сказала она, подавляя еще один зевок.

Ее пациент – щенок мопса по кличке Сироп – посмотрел на нее своими круглыми карими глазами, умильно склонив голову. Сиропчика привезла утром его хозяйка, жалуясь, что «пес вечно выглядит пьяным». Нельзя сказать, что женщина не беспокоилась о здоровье собаки, но, похоже, ей скорее докучали насмешки друзей и родственников над собакой-пьянчужкой.

– Ты вовсе не выглядишь пьяным, правда? – ласково спросила Рея, почесывая Сиропа за ухом.