Глитч

Ямато выслушал господина Хаттори и заметил странные толчки в груди. Сердце работало неправильно. Оно то вздрагивало слишком резко, выдавая двойные удары, то пропускало свою очередь, отчего Ямато становилось холодно. Завибрировал телефон. Хаттори-сан прочитал сообщение, подошел к Ямато и опустился перед ним на колени. Двумя пальцами он откинул несколько порванных краев рубашки, посмотрел на скрученную и рваную кожу и покачал головой. Серые полосы паутины медленно растворялись в воздухе, становясь похожими на остатки табачного дыма.

— Я позвоню в скорую.

— Они не помогут, — Ямато покачал головой, отчего поплыли стены в комнате. — Спасибо вам, Хаттори-сан.

— Так будет спокойнее Сумико, — сказал Хаттори-сан и отвел глаза.

На улице запищала резина первого автомобиля, а чуть позже — и второго. Открылась входная дверь. Спокойный хриплый бас спросил, какие вещи нужно взять и приказал своим: «быстро ребята и без лишнего шума». Глухой топот ботинок заполнил дом. В гостиную заглянул невысокий худой человек с зажжённой сигаретой, кивнул Хаттори-сану и безразлично посмотрел на Ямато:

— Будем готовы через три минуты.

Хаттори-сан кивнул ему и жестом попросил выйти.

— И ведь не просто так они за тобой пришли, — господин Хаттори вдруг улыбнулся, хлопая налившимися влагой глазами. — Ты — сын своего отца. Прорвался через эту хренову ловушку, понимая, что…, - Хаттори-сан сжал Ямато руку. — Он проклинал себя за выбор, который ему пришлось сделать. Ненавидел за то, что бросил семью, убивался, зная, что его сын растет без отца, но… его сын вырос таким же. Теперь ты всё поймёшь, и он бы понял…

— Ямато! — закричала Сумико и ворвалась в гостиную. — Ямато, милый, ты как?! Всё же будет хорошо, правда?! Пожалуйста, скажи…

Ямато улыбнулся. Он использовал последние силы, чтобы выглядеть нормально. Хаттори-сан помог ему надеть пиджак, на ткани которого тут же стали просачиваться темные круги. Ямато сказал, что скорая уже едет, и что с ним всё будет хорошо, но Сумико и родителям нужно уехать, чтобы быть в безопасности. Сумико сказала, что никуда не поедет и останется вместе с Ямато, но долго спорить не смогла, потому как успокоительное начало действовать.

— Я люблю тебя, — в этот раз у него хватило сил, чтобы сказать самые важные слова.

Худой и невысокий человек с сигаретой увел Сумико. В гостиную заглянула госпожа Хаттори. Из глаз её прыснули слезы. Она отвела взгляд и ушла, ничего не сказав. Хаттори-сан вызвал скорую.

— Пора, господин Хаттори, — в дверях появился человек с большими усами и портфелем.

— Они скоро будут, — сказал Хаттори-сан, сжимая руку Ямато.

Ямато кинул, улыбнулся, сунул руку в карман и достал темно-синюю бархатную коробочку. Он вложил её в руку Хаттори-сана:

— Отдайте Сумико, когда придет время.

Господин Хаттори взял коробочку, похлопал Ямато по плечу и ушел.

Ямато устроился поудобнее и широко расставил ноги, чтобы не завалиться на бок. Он слушал удаляющиеся шаги. Аккуратные и едва слышные — это шаги госпожи Хаттори, спешащие, но уверенные — Хаттори-сана, сбивчивые и нерешительные — шаги Сумико. Поступь семьи Хаттори заглушали ботинки непонятных людей. Заурчали двигатели, а вскоре стихли, оставив Ямато наедине с биением собственного сердца. Оно барахлило, трепыхалось и больно кололо, но продолжало биться.