Глориана(Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XXV)

— Нет, это тот долговязый из Техаса!

— Вы ошибаетесь! Это дело рук негра!

Джек сжал кулаки и с диким воплем побежал по коридору:

— Я убью его!

За ним бежали жильцы страшного дома, уговаривали его:

— Сэр, успокойтесь! Сэр, это ни к чему! Вся эта компания уже погибла. Они все убиты!

Джек остановился. К нему подошел высокий худой рабочий и положил ему руку на плечо:

— Они уже получили возмездие, товарищ! Их убило обвалом!

И прибавил:

— Не время теперь упрекать вас, товарищ, но вы сами виноваты! Не нужно было в таком месте, как здесь, сорить деньгами и раздавать их направо и налево…

— Зачем я не взял ее с собой в Питсбург! — стонал Джек.

Ему было душно, и он плохо сознавал, что ему делать.

Но самое главное, — хотелось остаться совсем одному, без людей, без сочувствующих или любопытных глаз, смотревших на него со всех сторон… Джек, шатаясь, побрел за угол, вытащил дрожащими руками Глориану и надел ее. Он куда-то побрел. Куда — сам он не замечал и не соображал. Ему хотелось выйти на свежий воздух, опомниться, одуматься…

Ему кричали:

— Сэр, не ходите туда! Туда нельзя! Там падают кирпичи.

Джек остановился. Его удивило, что ему кричат. Разве он видим? Он ощупал шею. Глорианы не было!

— Сэр, вы потеряли что-то! — кричал ему, подбегая, рабочий. — Это не ваш ли инструмент?

— Я выронил ее! — пронеслось в голове у Джека. — А ведь я ее надел… Что это значит?

Он держал Глориану в руке. Рабочий взял его за руку и повел.

— Здесь опасно, сэр!

Но не успели они сделать трех шагов, как раздался сильный грохот. Повалилась еще одна часть полуразрушенной стены. Рабочий отскочил в сторону и уцелел. А Джека задело тяжелым куском штукатурки. Его ударило по голове и руке. Он упал в беспамятстве.

Рабочий подошел к нему, пренебрегая опасностью. Словно во время землетрясения, падали кирпичи, вздымались тучи пыли, кричали и падали люди. И еще не скоро в этот забытый угол Нью-Йорка прибыли кареты скорой помощи и санитары с носилками…

Не дожидаясь их, рабочий поднял Джека и понес его через развалины на улицу. В сжатой руке Джека находилась Глориана. Рука разжалась, и она выпала из его рук. Рабочий нагнулся и поднял с земли другую часть вилки, оглядел ее и сунул в карман Джеку.

* * *

Джек очнулся в больнице. Он был забинтован, рука его была вытянута в неподвижной повязке. На груди словно лежал какой-то тяжелый камень. Придя в сознание, Джек понял, что никакого камня не было, а была тяжкая дума о Лиззи.

Эта дума не покидала его в течение всего времени, пока он лежал в больнице. Потом к ней присоединилась другая печальная дума: Глориана испортилась. Сестра милосердия хотела выкинуть ее вон. Джек заплакал, и она положила ее под подушку. Очевидно, это был каприз больного человека, — подумала добрая женщина…

Когда он стал поправляться, он попросил однажды почитать. Ему принесли ворох газет. Сестра милосердия решила, что свежие газеты могут взволновать Джека, и приказала подать ему старые. Но для Джека они были новостью.

И он прочитал в одной из них:

«Вчера покончил с собой знаменитый профессор Коллинс. Покойного за последнее время преследовали неудачи, он потерял состояние, был обокраден. Его нашли в лаборатории, в кресле. Он принял яд».

Джек потерял сознание. Доктор упрекал сестру за то, что она разрешила слабому больному читать газеты.

Когда Джек пришел в себя, больница показалась ему концом его существования. Что ждало его дальше? Горизонт замыкался пред ним. Ему казалось, что для него нет места на земле и что ему нечего здесь делать. Прошлое казалось ему сном, настоящее же — хуже, чем сном. Оно представлялось ему смертью.

Но постепенно, день за днем, он стал интересоваться жизнью. В мире совершались небывалые, великие и жестокие события. Из револьверного выстрела гимназиста Принципа родилась всемирная война. Казалось, что рождаются и умирают целые народы. Это был ряд великих катастроф, и пред ними бледнела катастрофа, вторгшаяся в жизнь Джека.

— Может быть, мне еще придется принять участие в этих событиях! — подумал Джек. — Может быть, я еще не совсем пропал и мою Глориану можно починить!

Да, любезные читатели. Это очень может быть!..

* * *

Роман «Глориана» публикуется по первоизданию: Никольсен Б. Глориана: Фантастический роман. Л.: Рабочее изд. — во «Прибой», 1924. В тексте исправлены очевидные опечатки и некоторые устаревшие обороты; орфография и пунктуация приближены к современным нормам. Заставка и концовка взяты из оригинального издания.