Глотка

– Думаю, однажды ночью он проследил за ним до его дома, подождал три-четыре часа, пока Дэмрок наберется как следует, чтобы тот не мог оказать достойного сопротивления, а затем постучал в дверь. Дэмрок впустил его в дом, мой дед отнял у него пистолет и выстрелил ему в голову. А потом он написал на листочке печатными буквами слова «Голубая роза» и незаметно вышел из дома. И дело закрыли.

Том откинулся на спинку стула.

– И после этого убийства прекратились.

– Они прекратились после убийства Хайнца Штенмица.

Рэнсом задумался над этим последним выводом.

– Как ты думаешь, почему маньяк не убивал людей целых сорок лет, – спросил он Тома. – Ты ведь тоже считаешь, что это тот же человек, который напал на мою жену?

– Это лишь одна из версий.

– Ты обратил внимание, что оба нападения произошли в тех же местах, что и в прошлый раз?

Том кивнул.

– Значит, он повторяет все, как сорок лет назад, не так ли?

– Если это действительно тот же самый человек, – уточнил Том.

– Почему ты так говоришь? О чем ты думаешь?

Том Пасмор посмотрел на него так, словно не думал сейчас ни о чем, кроме того, как бы поскорее выпроводить нас из своего дома. Он откинул голову на спинку кресла. Я подумал, что он хочет, чтобы мы ушли, и он мог наконец приступить к работе. Его день только начинался. Но Том удивил меня, ответив все-таки на вопрос Рэнсома.

– Я всегда думал, что все это может иметь какое-то отношение к месту происшествия.

– Это, конечно же, имеет отношение к месту происшествия, – Рэнсом поставил на стол пустой стакан. Щеки его горели лихорадочным румянцем. – Это его район. Он наверняка совершает убийства там, где живет.

– Но ведь никто еще не установил личность убитого с Ливермор-авеню, не так ли?

– Какой-то бездомный бродяга, который рассчитывал, что ему дадут немного денег.

Том кивнул, скорее признавая возможность такой точки зрения, чем соглашаясь с ней.

– Что ж, такое тоже возможно.

– Да, конечно, – сказал Рэнсом.

Том снова рассеянно кивнул.

– Ведь в наши дни опознать человека не так уж сложно, – продолжал Джон. – У всех рассованы по карманам кредитные карточки, водительские права и так далее.

– Да, это не лишено смысла, не лишено смысла, – повторил Том, по-прежнему глядя в одну точку.

Рэнсом нагнулся к столу и немного поводил по нему пустым стаканом. Затем поднял глаза к картинам, которые шестьдесят лет назад купил в Париже Леймон фон Хайлиц.

– Ты ведь не ушел на покой окончательно, а, Том? – спросил он. – Наверняка время от времени ты работаешь над какими-нибудь делами так, чтобы никто об этом не знал.

Лицо Тома медленно расплылось в улыбке.

– Я так и знал, – сказал Джон, хотя на мой взгляд улыбка означала вовсе не положительный ответ на его вопрос.

– Не знаю, можно ли назвать это работой, – сказал Том. – Но иногда кое-что привлекает мое внимание. И я слышу внутри тихую музыку.

– А сейчас ты ее не слышишь?

Том внимательно посмотрел на Джона.

– О чем ты хочешь меня спросить?

– Мы знаем друг друга много лет. И когда на мою жену нападает и избивает ее до смерти человек, который предположительно совершил самые таинственные, до сих пор не раскрытые убийства в этом городе, я думаю, это вряд ли может оставить тебя равнодушным.

– Я заинтересовался этим достаточно, чтобы пригласить тебя сюда.

– Я прошу тебя согласиться работать вместе со мной.

– Я не работаю на клиентов, – сказал Том. – Извини.

– Но мне необходима твоя помощь, – Джон наклонился к Тому, протянув к нему руки. – У тебя есть чудесный дар, и я хочу, чтобы этот дар работал на меня. – Том, казалось, не слышал его. – К тому же, я даю тебе прекрасную возможность узнать наконец имя убийцы «Голубой розы».

Том чуть спустился на стуле, так что подбородок его уперся в грудь. Подперев его сцепленными в замок руками, он внимательно наблюдал за Рэнсомом. Казалось, сейчас он впервые за весь вечер заинтересовался разговором по-настоящему.

– Ты собирался предложить мне деньги за мою помощь? – спросил Том.

– Разумеется, – сказал Джон Рэнсом. – Если это то, что тебе нужно.

– И что же это за деньги?

Джон растерянно посмотрел в мою сторону, словно ожидая, что я приду на помощь.

– Ну, мне трудно сразу ответить на этот вопрос. Скажем, десять тысяч долларов?

– Десять тысяч. За то, чтобы найти человека, напавшего на твою жену. За то, чтобы засадить за решетку убийцу «Голубой розы».

– Я могу добавить до двадцати тысяч, – сказал Рэнсом. – И даже до тридцати.

– Понимаю, – Том выпрямился в кресле, оперся руками о подлокотники и встал. – Надеюсь, то, что я рассказал тебе, может быть чем-то полезно в твоем деле. Было очень приятно снова увидеть тебя, Джон.

Я тоже встал. Рэнсом сидел на диване, переводя растерянный взгляд с меня на Тома и обратно.

– И это все? Том, я сделал тебе предложение. Пожалуйста, скажи мне, что ты обдумаешь его.

– Боюсь, что меня невозможно нанять, – сказал Тим. – Даже за такую сногсшибательную сумму, как тридцать тысяч долларов.

Рэнсом выглядел совершенно растерянным. Он неохотно поднялся с дивана.

– Если тридцати тысяч недостаточно, скажи, сколько ты хочешь? Мне необходимо, чтобы ты играл в моей команде.