Глубина [сборник]

— Он же теперь командный, — бормочет Дик. — Месяц… два. Леонид, если ты хочешь посмотреть, что мы наделали с Храмом, так иди другим путем!

— Чьим?

— Вторым из нас был Пауль. Помнишь его?

Я вспоминаю… хотя и смутно. Тощая жердина в шортах, всегда ходил голый по пояс, с цветной татуировкой на груди…

— Да, помню.

— Так вот, он очень долго прятал свою точку входа… подошел к вопросу очень серьезно… наконец разместил ее в подвале одного из офисов «Майкрософта».

— Надежно.

— Да, но это было то здание, которое весной взорвали террористы.

От неожиданности присвистываю.

Все про это слышали. Весь Диптаун был в панике. Под здание заложили логическую бомбу второго поколения, и серверы были начисто выведены из строя.

— Вход погиб?

— Да. Восстановлению не подлежит. Но ты обратись к Роману, вы ведь приятели, так?

— Были приятелями, — автоматически поправляю я. Дик не обращает на оговорку внимания.

— У него очень простой вход, через его же особняк. Роман чужим серверам не доверял, держал все на собственной машине.

Я молчу, пытаясь сообразить, возможно ли восстановление диска после запущенной Падлой программы. По всему выходит, что нет.

— А через мой вход в Храм идти — сплошное мучение, — самокритично признает Дик. — Если бы я и впрямь держал на тебя зло, за тот случай… вот тогда предложил бы воспользоваться.

— Что ж, значит, мы квиты, — говорю я. — Ромка мертв, Крейзи. И на машине все стерто. Я потому и иду в Храм Дайвера-в-Глубине, что хочу отомстить его убийцам.

Поднимаю глаза и вижу, как медленно меняется лицо Дика.

— Мертв он, — повторяю я. — Убит. Причем убит из глубины, а умер в реальности. Что это значит, понимаешь?

Кажется, что добродушный и спокойный хозяин кабинета близок к обмороку. Но я все-таки высказываю вслух то, что он сейчас наверняка думает.

— Представь, что у всех игроков, что сейчас бегают по «Лабиринту», меняется оружие. Незаметно… чуть-чуть. И они начинают убивать друг друга по-настоящему.

Очень надеюсь, что у Крейзи Тоссера, а он ведь по-настоящему пожилой человек, крепкое сердце.

11

Карт нет никаких. Как и раньше.

И служебных входов — тем более. В них абсолютно не осталось нужды с тех самых пор, как люди перестали тонуть в глубине.

— Попробуй, — говорит Крейзи. — Глянь… что да как.

— Может быть, все-таки пойдешь со мной? — спрашиваю я.

Арка из черного мрамора, вход в «Лабиринт Смерти», не изменилась. Клубится багровый туман, пролетают медленные, будто сонные, разряды молний и бредут нескончаемым потоком люди.

Часть — настоящие, часть — добавленные компьютером. Для массовости.

— Я уже стар для этой игрушки, — говорит Крейзи.

Мы стоим чуть в стороне от потока. Я по-прежнему в теле Стрелка, а Крейзи надел более молодое и крепкое. Спрашиваю:

— Сильно изменили местность?

— Не только местность. Это уже второй этап игры, первый, старенький, перенесен на дополнительный полигон. Там, как и раньше, отбивают нашествие инопланетных захватчиков.

— А тут?

— Ответный удар. Земной крейсер с десантниками высаживается на вражескую планету.

Ой-ей-ей…

Как я отстал от жизни. Интересуюсь:

— Но основа не изменилась?

— Основа, черт возьми, со времен «Волчьего логова» не менялась. Убей все, что движется. Собери все, что под руку попадется.

— Тогда в чем проблема?

Крейзи пожимает плечами. Смотрит на нескончаемый поток.

— Леонид, понимаешь ли… нет, лучше сам сходи… Я буду ждать тебя в кабинете. Удачи!

Правильно. Нечего заранее паниковать.

— К черту! — Я хлопаю его по руке. И делаю шаг к неспешно бредущей колонне.

Лица вокруг — самые разные. Безусые пацаны, крепкие мужчины, пожилые, седовласые ополченцы. Можно подумать, что вся Земля собралась на бой с пришельцами. Старый милитарист Хайнлайн был бы в восторге от этой картины.

Есть и женщины, конечно. Но их куда меньше.

А иногда попадаются инвалиды — на костылях, и даже на колясках.

Политкорректность, в общем… куда нынче без нее.

— Привет…

Легкое дежа вю…

Но со мной здоровается не Алекс, на одной лишь ненависти не отстававший от меня когда-то до тридцать шестого этапа…

Молоденькая, лет семнадцати, девчонка. Черные волосы очень коротко подстрижены. Лицо, может быть, даже слишком молодое и наивное. Но фигурка крепкая и ладная. Джинсы, клетчатая мужская рубашка…

Где-то я ее видел…

— Тоже не взяли на работу? — спрашивает девушка. И я вспоминаю. Это она стояла перед секретаршей, что-то доказывая, когда меня направляли к Ричарду.

— Сам не пошел.

— Условия не устроили?

Бросаю взгляд вперед — до арки еще далеко. Давящий гул потихоньку нарастает.

Почему бы и не поговорить…

— Вроде того.

— А ты неразговорчив.

Киваю.

— Меня зовут Нике.

— А я Стрелок.

— Ты давно играешь?

— Я давно не играю.

— Давай вместе пойдем вначале? Там очень сложно.

Я едва сдерживаю улыбку.

— Нет, извини. Я одиночка по натуре.

Будет неприятно ее убивать, когда она направит пистолет мне в спину. Лучше уж не доводить дело до греха.

— Ладно, — легко соглашается девчонка.

— Предложи кому-нибудь другому, — говорю я.

— Найду кого-нибудь настоящего — предложу. — Она сразу утрачивает ко мне интерес и внимательно оглядывает идущих рядом.