Глубина

Вот это девочка! — присвистнул Дима у меня за спиной. Он как раз успел заметить прощальный взгляд ребенка. — Слышал бы ты, какую считалочку она тут напевала. — Брат выглядел потрясенным.

Я слышала, — вмешалась подошедшая Эмми, слух которой был во много раз острее человеческого. — Могу повторить, — предложила она; ее память была лучше, чем у нас с Димой вместе взятых, и не приходилось сомневаться: она способна это сделать.

Давай, — согласился я, потому что меня разбирало обычное любопытство.

Раз, два, три, на нас посмотри, — продекламировала Амаранта будничным тоном, но у меня все равно побежали мурашки по телу. — Четыре, пять — не успеешь убежать; шесть, семь, восемь — с тебя за все мы спросим; девять, десять, раз — есть клыки у нас. Два, три, четыре — нас сильней нет в целом мире; пять, шесть, семь — будет больно всем; восемь, девять — станем смерть мы сеять. И еще раз десять — на спасение не надейся.

Эмми замолчала, и воцарилась тишина. Лично я не представлял себе шестилетнюю девочку, напевающую эту считалку. Должен вам сказать, мне стало не по себе. Откуда она ее только взяла?

Дима, кажется, думал о том же, так как задал вслух мучивший меня вопрос:

Она что, сама ее придумала? Я что-то раньше ничего подобного не слышал.

Это детский фольклор, — ответил я, сам не веря в сказанное. — Помнишь, например, стишки про маленького мальчика? Думаю, это оттуда же.

Мы с Димкой принялись спорить на тему детских стихов и страшилок, и я не заметил, когда именно Эмми потеряла интерес к нашему разговору. Лишь минут через десять, оглянувшись в поисках Амаранты, увидел, что она отошла довольно далеко. Девушка стояла поодаль, внимательно наблюдая за игравшими детьми.

— Эмми, — окликнул я, — что-то случилось?

Я не видел ее лица, но по напряженной позе понял, что она чем-то заинтересовалась.

— Я снова это чувствую, — ответила девушка, не оборачиваясь.

— Ты можешь определить источник?

— Это дети, — немного удивленно, но вместе с тем уверенно сказала Амаранта. — Странная энергия идет от них.

Эмми говорила о малышах, играющих на «тихой стороне» площадки. Как только она произнесла последнее слово, дети, которые, казалось, сидели совершенно обособленно друг от друга, внезапно как некий единый организм одновременно подняли головы и посмотрели на нас. Было в их маленьких глазах что-то первобытное, заставляющее кровь холодеть. Точно так же недавно смотрела девочка Вика. Под напором этих взглядов мы, не сговариваясь, отступили.

Только покинув детскую площадку, я смог опять вздохнуть полной грудью.

Я один почувствовал это? — сипло поинтересовался Дима, до этого хранивший не свойственное ему молчание.

Боюсь, что нет, — сознался я и обратился к Эмми, желая окончательно убедиться, что правильно ее понял, хотя ответ был очевиден. — Значит, дело все-таки в детях?

Не сомневаюсь, что это так, — теперь в голосе девушки звучала уверенность. — Вот почему я ночью ничего не почувствовала. Они просто спали.

Тогда становится понятно, почему ты ощущала эту энергию по всему городу.

Верно, — кивнула Амаранта. — Дети живут в разных домах. Они разнесли свою ауру повсюду.

Я что-то не понял, — вмешался Димка, — мы собираемся охотиться на детей?

Эмми оглянулась на него и промолчала. На его вопрос оказалось сложно подобрать ответ. Надо быть абсолютно уверенным в своей правоте, прежде чем выступить против этих малышей. Одних ощущений и предчувствий для этого мало.

7

Белые халаты

Мы дружно отправились в наш с Эмми номер. После случившегося на детской площадке необходимо было хорошенько подумать и составить хотя бы примерный план действий. К тому же, честно говоря, никому из нас просто не хотелось оставаться в одиноче-стве.

Теперь убедились, что я была права? — с долей превосходства спросила Амаранта.

Лучше бы ты ошибалась, — беззлобно ответил брат, и Эмми потупила взор, осознав нелепость своего триумфа.

Что с этими детьми не так? — не желая вступать в бессмысленный спор, поинтересовался я у Амаранты. Часто знание первопричины — уже половина раскрытого дела.

Я не до конца это понимаю. — Эмми закусила нижнюю губу и сосредоточенно нахмурилась. — От них идет какая-то странная энергия.

Может, это и не дети вовсе? — предположил Дима. — А маленькие монстрики? Как думаешь, могут они быть нечистью? — спросил он почему-то у меня. Кажется, брат надеялся на положительный ответ. Ведь в этом случае мы могли без угрызений совести вступить в борьбу с неизвестным. Какая, в сущности, разница, как выглядит нечисть?

Но так как я не знал ответа на этот вопрос, Эмми взяла инициативу на себя и окончательно уничтожила все ростки надежды:

Они совершенно точно люди.

То есть как это — люди? — Я не желал верить в услышанное. Одно дело бороться против нечистой силы, которая приняла облик невинного ребенка, и совсем другое — против настоящих детей.

Я чувствовала биение их сердец, и, да, я на сто процентов уверена в том, что дети не нечисть, — опережая следующий вопрос, сказала Эмми.

Погодите. — Дима поднял вверх руки, призывая нас остановиться. — А с чего вы взяли, что они вообще кому-то угрожают?