Глубочайшее доверие к жизни

Наконец, наступил знаменательный день, когда он все-таки отважился написать ей записку, приглашая поужинать с ним в ресторане.

– Буду рада поужинать с тобой, – сказала она, подойдя к его столу в офисе с открытой планировкой, чтобы дать ему ответ лично, от чего он вспыхнул от удовольствия.

Вечером в ресторане он спросил у Дебби, что бы она хотела заказать, и она, внимательно изучив меню, сказала:

– Я буду суп из плавника акулы, утку по-пекински с яблоками, запеченными в тесте, немного молочного поросенка, рыбу на пару и еще несколько свежих манго.

Подсчитав в уме, сколько все это будет стоить, Дэвид пришел в ужас – это были самые дорогие блюда в меню, которые больше подходили для свадебного застолья, чем для обыкновенного ужина на двоих.

– Т…т…ты и дома так ешь? – запинаясь, спросил он, снова заливаясь краской.

– Нет, – ответила Дебби. – Но ведь дома никто и не жаждет переспать со мной.

В глубине, в подсознании, все не так, как на поверхности. И то, что таится в глубине, почти всегда диаметрально противоположно тому, что на поверхности.

Ты говоришь: «Меня не интересует ни истина, ни медитация, ни Бог, ни нирвана, ни саньяса, ни тому подобное. Почему?»

Тогда почему возникает этот вопрос? Откуда это «почему?» Это и есть поиск истины! Ты хочешь знать, почему – это твое стремление к истине. Но ты хочешь уклониться, ты хочешь притвориться, что тебе неинтересно. Это позволяет тебе чувствовать себя в безопасности, оставаться в стороне, не брать на себя никаких обязательств. А то, что происходит здесь, – это обязательство, вовлеченность.

Саньяса – это обязательство, вовлеченность, принимая саньясу, вы рискуете жизнью ради поиска. Вы отправляетесь в неведомое, оставляя известное и знакомое. А это небезопасно, нет никакой уверенности, никаких гарантий. Приходится доверять, осознавая, что можно не вернуться назад, на старое место. Как знать? Новое место может быть лучше, а может быть и хуже – и что тогда? Если нельзя будет вернуться на старое надежное место, а новое место окажется не таким, каким ты его себе представлял, – что тогда? Этот страх парализует. И ты начинаешь внушать своему сознательному уму мысль: «Меня не интересует истина».

Но она тебя интересует. Тогда ты начинаешь внушать себе мысль: «Меня не интересует медитация». Но она тебя интересует. Именно потому, что тебе все это интересно, ты придумываешь, что тебе неинтересно. Ты боишься своего интереса. Интерес возникает незаметно, как маленькая волна, которая постоянно нарастает. И ты боишься, тебе страшно. Возможно, ты попал сюда случайно – что-то услышал обо мне от приятеля или встретил саньясина в оранжевых одеждах в аэропорту или еще где-нибудь, и тебе просто стало любопытно.

Но запомни: в аэропорту были тысячи других людей – им не стало любопытно, а тебе стало. Наверное, в твоем подсознании было нечто такое, что откликнулось при виде этого человека в оранжевом. Ты услышал мое имя, и тебе стало любопытно. Его слышали миллионы людей, но оно не вызвало у них любопытства. А ты его услышал, и тебе стало любопытно – что-то проникло в глубь тебя, имя пробудило в тебе какое-то глубоко сокрытое желание, стремление.

Ты пришел сюда, не вполне осознавая, зачем. Но я знаю, почему ты пришел сюда, – тебя интересует истина, Бог, медитация, самадхи, саньяса! Берегись!

Шестой вопрос:

Пустой белый стул парит,

Божественные слова

Сливаются с божественной тишиной…

Ошо, куда ты уходишь каждый день рано утром?

Ты можешь пойти со мной. Только так ты сможешь узнать, куда я ухожу. Я ничего не могу об этом сказать – все, что я скажу, будет неправдой. Но я могу пригласить тебя: я – открытое приглашение, я – манящая дверь. Войди в меня.

В те моменты, когда я с вами, я нахожусь у самого истока всего сущего. Если вы сможете сонастроиться, прийти в гармонию со мной, вы тоже окажетесь у самого истока. Вы ощутите вкус Дао, Дхаммы, Бога, или как еще вы это называете.

Я перед вами. И тем самым перед вами открыта великая дверь. Вы можете перейти от ложного к истинному, от звука к тишине, от преходящего к вечному. Вы можете перейти от жизни и смерти к тому, что не знает ни жизни, ни смерти, – к тому, что бессмертно.

Те моменты, когда я с вами, не предназначены для передачи вам какого-то учения – у меня его нет. Я не учитель, я мастер. Учитель учит, мастер же просто открывает доступ. Учитель говорит об истине, а мастер сам является истиной. Учитель пытается дать вам представление о том, а мастер сам является тем.

Это сатсанг, это причастие.