Глубоко. Пронзительно. Нежно

В понедельник решила начать новую жизнь с пробежки. Когда будильник мне перезвонил во второй раз, я повернулась на бок, посмотрела на своего мужчину, он крепко спал. Мне тоже не хотелось вставать. Чтобы хоть как-то успокоить совесть, я начала бегать глазами по контуру его профиля. Мужественный ландшафт говорил о том, что жизнь его не была сахаром. Со мной-то, конечно. Всегда было тяжело с женщинами, которых кто-то оставил в неопределенности. У них сердца закрыты. А всему виной верность, когда она еще преобразуется в недоверие. Стоило ли так рано просыпаться, чтобы думать о нем. О том, след которого исчез черт знает когда. Точнее, след остался, много следов, будто топтался намеренно. Исчезло тело.

А тут еще внутренний голос: «Мне кажется, ты придаешь понедельнику слишком большое внимание. Он, как всякий тонкий психолог, отлично этим пользуется. А между тем ведь можно на него просто забить: не пойти на работу, отключить телефон и спать, пока не наступят лучшие времена: не восемь утра, как сейчас, а двенадцать, мне кажется, двенадцать – отличное время для первого завтрака».

А рано утром, когда в ее теле был самый сон, я просыпался и трепал ей в уши всякую ерунду: «Ты мой розовый какишок». Она смеялась: «Что, что ты сказал?» – «Я еще ничего не сказал, а тебе уже смешно». – «Как ты меня назвал?» – «Розовый какишок». – «Я думала, петушок», – снова засмеялась она сладко и сонно. «Не, какишок, когда ты смеешься, ты так сопишь, будто заводишь двигатель своих крыльев, я про ноздри». – «Ты про мой нос? Не нравится – не смотри». – «Какишкам нельзя волноваться, им надо спать». – «Опять будешь изменять мне с кофе». – «Да, ты спи», – целовал я и мял ее груди. Потом, понимая, что мне уже не уснуть, вставал и шел к кофе.

«Взрослый, мужественный, как он может нести такую приторную чушь? Неужели он не понимает, что мне не нужны пряники, что мне скорее не хватает хорошего крепкого неожиданного кнута».

Зашел в ванную, принял душ и вновь вернулся в спальню за телефоном. Увидев жену, сладко спящую под одеялом, решил одолжить у нее немного тепла. Нырнул под одеяло к ней.

– Мне нравится вкус твоей кожи. Слышишь?

– Нет, но чувствую. Что-то напоминает?

– Что жизнь прекрасна.

– Знаешь, я хотела сегодня сходить на зарядку.

– Чего не пошла?

– Все из-за тебя. Стала рассматривать тебя.

– То-то меня мучили кошмары. Неужели я настолько хорош?

– Нет, оказалось, что нет.

– Ну так беги, чего лежишь?

– Ага, скоро уже на работу.

– Завтра попробуешь еще?

– Нет, такие дела надо начинать в понедельник.

– Я понял, значит никогда.

– Никогда не говори «никогда», это мое слово.

– Мы что, уже делим имущество??

Он был недоволен, что я не откликнулась на его ласки. Сам дурак, раньше надо было действовать. Как можно было быть таким бесчувственным. Я же его чувствую. Даже сейчас. Я чувствовала по интонации, когда он был мною недоволен. В такие моменты даже имя мое звучало из его уст с маленькой буквы.

– Как там с погодой? – не обращала я внимание на его капризы. «Да и о каком сексе может идти речь, если через час я уже должна буду давиться в метро. Вот где настоящий утренний коитус».

– Погода ужасна.

– Сделай же что-нибудь.

– А что я могу сделать?

– Хотя бы чай.

* * *

В голове шумело море, оно билось о камень. Камнем служила скала, с края которой мы падали взглядом вниз, в голубую пропасть, дно ее сверлил маленький кораблик. Он шел своим курсом, оставляя подобно реактивному самолету на глазах исчезающий след. Мы стояли с Шилой на обрыве земли, здесь последняя когда-то оборвалась. Осторожно ногой я столкнул небольшой камешек вниз, тот провалился в воздушную яму вниз, пару раз он зацепил край скалы и скоро пропал из виду. Мысленно мы представили себя тем самым камнем, пытаясь пережить чувства летящего в бездну человека. Потом резко проснулись, это был сон, это был кошмар, крепче схватились за перила, отделявшие нас от пропасти.

– Пропасть, – выдохнула Шила.

– Один шаг – и она станет глаголом.

– Ты про пропасть?

– Про пасть.

– Да. Красивая пасть. – Пережив легкий мандраж, Шила обхватила меня всем своим существом.

Когда мы сели в машину и отъехали, скала еще долго желтела египетской пирамидой в зеркале заднего вида, словно курган из песка к самому солнцу.

– Чем ее сюда занесло? – все еще любовалась на пейзаж Шила.

– Кого? – спросил я.

– Скалу!

– Временем…