Глупышка

– Это воспоминания о моих приемных родителях, – сказал он, сурово посмеявшись. Он повернулся ко мне лицом и наклонил голову, чтобы посмотреть мне в глаза. – Я тащу с собой много дерьма из прошлого, Солнышко. Тебе повезло, ведь ты единственный человек на свете, который знает, что я брошенный преступник, побывавший в колонии для несовершеннолетних, у которого нет ни единой чертовой догадки о том, кто его родители. И если ты не можешь все это переварить и быть со мной, зная обо всем этом, то мне нужно знать это сейчас. Прямо сейчас, потому что я не знаю, смогу ли я еще вынести гребанную боль в душе…

Эмоции просто взорвались внутри меня, я положила руки на лицо Бракса, притянула его к себе и припечатала свои губы к его губам, прежде чем он успел закончить фразу. Стон вырвался из горла Бракса и оказался на моих губах, когда он поцеловал меня в ответ, и я не уверена, толкнула я Бракса на одеяло или он меня, возможно, мы сделали это одновременно, но я оказалась лежащей на спине, а тело Бракса прижималось ко мне, одной рукой он поддерживал мою голову, а второй поглаживал мой живот. Он принял мой поцелуй, и сейчас его губы жадно целовали мои, страстно и как будто удивленно. Мне вдруг показалась, что боль покидает его с каждым движением языка, с каждым игривым покусыванием. Он гладил мое тело, бедра, и наш поцелуй становился все глубже и глубже, вызывая жгучую жажду внутри меня. Я целовала его точно так же, с таким же голодом, мои руки гладили его волосы, руки. Я нежно прикасалась к его шрамам на спине, прижимая его к себе все сильнее и сильнее, ближе и ближе.

Я не хотела его отпускать.

Теперь Бракс целовал мои щеки, горло, и потихоньку спускался к ключице. Моя голова опустилась на одеяло, чтобы предложить ему больше, но он не взял это – его губы вернулись к моим губам уже более сдержанно, а затем он перестал меня целовать. Губы к губам, дыхание к дыханию. Своим телом он крепко прижимал меня к земле, и вдруг я почувствовала, как доказательство его желания плотно упирается в мое бедро. Вместо страха я испытала удивление, я хотела Бракса и не боялась этого. Мое сердце забилось так сильно, а дыхание участилось. Бракс поцеловал меня еще раз, но на этот раз медленно, очень медленно, просто наслаждаясь поцелуем, затем он отстранился и прижался своим лбом к моему, это было так мило и интимно:

– Я так сильно тебя хочу, что мне больно, – сказал он хриплым шепотом, задыхаясь. – Но не здесь, не так и не сейчас.

Мое сердце, кажется, сейчас взорвется. Я обняла Бракса и положила голову ему на грудь. В этот момент я поняла, что люблю его, по уши влюблена, я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. И это испугало меня больше, чем предложение Браксу своей поддельной девственности. Пока я сохраню этот секрет, запру его подальше. Еще один секрет, ведь я не могла его рассказать прямо сейчас, было еще слишком рано для таких признаний.

Мы лежали в обнимку некоторое время и смотрели на звездное небо. Наконец, когда мы оба начали клевать носом и отключаться, Бракс поднял меня, надел майку, взял одеяло, и мы пошли к его байку. Всю обратную дорогу я крепко держалась за него, и мои мысли неслись как сумасшедшие. Я вспоминала каждый поцелуй, каждый момент сегодняшнего вечера, каждое дыхание. И мне было всего этого мало.

Так же, как и обычно, Бракс проводил меня до входа в общагу, крепко обнял и поцеловал так, что у меня снова перехватило дыхание. После поцелуя он отстранился и посмотрел мне в лицо: