Глупышка

– После стали ходить слухи о той ночи, о том, что случилось. Особенно после того, как в дело ввязался отец Келси. Келси сделал все, чтобы не выглядеть плохо. Я думаю, что если бы все сошлось на мне или на нем, он бы победил, – я посмотрела на широкие плечи Бракса и на зауженную талию, а он тем временем все еще смотрел перед собой. – Тогда мне пришлось сторониться людей – тех, которых я знала всю свою жизнь. Ведь все они заклеймили меня шлюхой, которой я не была. Все они просто не верили мне, они верили Келси. А я всего этого не хотела, – я широко раскинула руки, указывая на Уинстон. – Я так отчаянно хотела попасть сюда, что позволила им выиграть, позволила думать им так, как они хотят, не переубеждая их, оставляя все как есть. Я хотела поступить в университет и работала не покладая рук, чтобы получить стипендию. Поэтому я просто… – я выдохнула. – Смирилась со всем этим.

Бракс встал и подошел к стене на выступе крыши. Заложив руки за голову, он смотрел в темноту. Тогда я тоже поднялась и встала рядом с ним. В тот момент я поняла, что потеряла дар речи, потому что меня затопило унижение. Я просто не знала, что еще мне сказать.

Бракс повернулся лицом ко мне и, прислонившись спиной к стене, поставил ноги на ширину плеч, притянув меня к себе. Своими сильными пальцами он сжал мое лицо и наклонил голову, ища ответы в моих глазах, когда в его собственных плескалось осязаемое бешенство, прежде чем заговорил:

– Этот придурок изнасиловал тебя. Это то, что ты сейчас говоришь мне, Грейси? Твою мать!

Это слово было ужасным, я ненавидела его. Часть меня до сих пор отказывалась верить в то, что Келси действительно сделал это со мной.

– Я говорю тебе, что он меня не заставлял. Судя по фотографиям, которые гуляли по школе, я была больше, чем не против, – я не могла смотреть на него. – Просто я этого не помню…

Руки Бракса сжали мои плечи, его пальцы буквально впились в меня. Он возвышался надо мной как гора, смотрел на меня сверху вниз, и злость в его глазах могла испепелить любого на месте. Он было очень, очень, очень зол.

– Грейси, – он встряхнул меня. – Посмотри на меня, черт возьми! – Он придвинулся ближе. – А ты бы хотела секса с ним без экстази?

Я посмотрела ему в глаза и без колебаний ответила:

– Нет.

Холодная, ледяная маска упала с лицс Бракса, явив собой первобытную, неконтролируемую ярость:

– Тогда это и есть изнасилование, Солнышко. И плевать я хотел на него или на его всемогущего отца, – его пальцы впились мне в плечи еще сильнее. – Он заплатит за это, – его голубые глаза ожесточились и стали похожи на закаленные осколки стекла, а хриплый голос не содержал никакой угрозы, никакого раздражения. Только тихое предупреждение. – Я обещаю.

Я подняла руки к его лицу:

– Я рассказала тебе все это не для того, чтобы ты меня пожалел, и не для того, чтобы ты рисковал своей стипендией, своим будущим, чтобы отомстить за меняя, – я сосредоточила свой взгляд на нем, всем сердцем желая, чтобы он увидел то, что я так стараюсь ему объяснить, но он стоял неподвижно, лишь всматриваясь в мои глаза. – Я просто не хочу, чтобы между нами была недосказанность или секреты. Ты рассказал мне о своем прошлом, а это – мое прошлое, Бракс. Я не хочу откапывать все это, я хочу, чтобы оно осталось зарыто, зарыто в моем прошлом, в моей старой жизни. Я однажды все это уже пережила, и этого было более чем достаточно. Понимаешь, – я прижалась к нему, притягивая его лицо ближе к своему. – Ты спас меня, ты вывел меня из темного шкафа, в котором мне было комфортно скрываться. Ты вывел меня из этой тюрьмы, где я потеряла себя, – я улыбнулась, ведь мне было так хорошо. – Ты освободил меня, Бракс Дженкинс.

Я встала на цыпочки и нежно коснулась своими губами его губ:

– Ты вначале похитил мой страх, а затем и мое сердце. Ты заставил меня чувствовать. Снова…