Гнев ангелов

— Это казалось более вероятным, чем то, что он решился наконец переспать с женщиной.

Следившая за их разговором Лиат густо покраснела.

— Полегче, — бросил я.

— Простите, — Ангел улыбнулся Лиат, — но вы же знаете, что это правда.

Открылась очередная дверь, и оттуда выкатился Джеки Гарнер. Прищурившись, он глянул на женщину.

— Кто это?

— Лиат, — ответил уже Ангел.

Джеки, что вполне понятно, выразил недоумение.

— Кто такая Лиат?

Было только начало девятого. Рей Врэй пил кофе, жевал протеиновый батончик и, вспоминая о событиях прошедшей ночи, мечтал вновь оказаться в тюремной камере.

Они с Джо провели ночь в спальных мешках на полу, по другую сторону от занавеса, за которым спали мальчик и его мать, но реально удалось выспаться только Джо. В какой-то момент, в очередной раз вырвавшись ночью из тревожного сна, Рей увидел, что мальчик стоит у окна, касаясь стекла пальцами и беззвучно шевеля губами. Его отражение маячило, как луна на фоне ночного неба, а настоящая луна висела над ним, словно второе лицо. Рей боялся пошевелиться и старался дышать ровно, чтобы мальчишка не заподозрил, что за ним следят. Минут через пятнадцать мальчик решил вернуться в кровать, но остановился около разделявшего комнату занавеса и оглянулся на Рея. Рей успел закрыть глаза. Он услышал тихий звук шагов ребенка, проходившего по комнате, а потом почувствовал его дыхание на своем лице. И его запах тоже. Противный запах. Лицо мальчишки оказалось так близко, что Рей ощущал даже исходящее от него тепло. Набравшись терпения, он не отвернулся и не открыл глаз, пытаясь успокоить себя тем, что это всего лишь ребенок и надо просто послать его подальше — в общем, туда, где ему положено дрыхнуть. Однако Рей продолжал изображать спящего, потому что боялся этого ребенка. Боялся больше, чем его мать, — если, конечно, бывают матери с таким изуродованным лицом и мертвым глазом, похожим на толстый пузырь на слегка обжаренном куске мяса. Усилием воли Рей приказал ему убираться. Он лежал совершенно спокойно, но уродец как-то догадался, что он не спит.

«Просто ребенок, — мысленно твердил себе Рей, — просто ребенок. Ну и что, если я проснулся? Что он мне может сделать: вцепится в волосы или нажалуется мамашке?»

Ответ последовал незамедлительно.

Что-то плохое, вот что он сделает. Струя зловонного дыхания переместилась. Теперь она ощущалась прямо на губах, словно ребенок наклонился, собираясь поцеловать его. Рей даже почувствовал прикосновение его губ. Ему ужасно захотелось отвернуться, но он боялся подставлять зловещему уроду спину. Это могло кончиться более суровым испытанием.

Мальчик отстранился. Рей услышал звук удаляющихся в сторону шагов. Тогда он рискнул приоткрыть глаза.

Мальчик стоял у занавеса, но смотрел на Рея. И, увидев устремленный на него взгляд, усмехнулся. Да, он выиграл, а Рей проиграл. Уродец поднял руку и погрозил пальцем.

У Рея возникло искушение вскочить и убежать из хижины. Если он и проиграл в этой игре, то ему не хотелось узнать, какова цена проигрыша. Но мальчик просто отвел в сторону край занавеса, и Рей услышал, как, зайдя за него, он забрался на кровать и затих.

Рей глянул в сторону окна. Луна куда-то скрылась.

И тогда внезапно он осознал, что этой ночью вообще не было никакой луны, и после этого вообще не мог сомкнуть глаз до утра.

Мы с Ангелом и Луисом выехали на пикапе Джеки. Лиат следовала за нами на своем арендованном внедорожнике. Дорога проходила по частным владениям, но, как обычно, ею пользовались местные жители и охотники. И все же Джеки, просто на всякий случай, запасся всеми необходимыми пропусками, поэтому мы были чисты перед бумажной промышленностью, перед лесничеством и, пожалуй, перед самим Господом.

— А тебе не хочется поехать со своей подружкой? — спросил сзади Ангел.

— По-моему, она просто использует меня.

— Правильно, — сказал Ангел. Он выдержал идеально рассчитанную паузу и невинно поинтересовался: — А в каком качестве?

— В подозрительном, — ответил я, осознавая, что в подшучивании Ангела заключалась досадная правда.

Мы проехали мимо пары стоявших на обочине пикапов и обшарпанных стареньких тачек: по-видимому, они принадлежали настоящим охотникам, которые выехали еще до рассвета и при удачном раскладе вернутся в город вскоре после полудня. Большинство охотников предпочитали держаться поближе к дорогам, ведь в радиусе пяти миль от Фоллс-Энда как раз и находились те места, куда олени приходили кормиться. Причин углубляться в леса у любителей дичи не было, поэтому в месте нашего назначения мы едва ли столкнемся с охотничьими компаниями; по крайней мере не с теми, кто охотится на животных. Дорога была узкой, и разок нам самим пришлось съехать на обочину, пропуская грузовик с бревнами. Единственный тяжеловоз, попавшийся на нашем пути.