Гнев Ашара

— Я не собирался увиливать, Владыка Ярл. И не пытался оскорбить Тамур. Я только желал, чтобы вопрос обсудили разумно. Ты просишь меня призвать моих военачальников, поднять силы Усть-Галича и выступить на север ради боя, который может и не состояться. А что, если я прав? Мы повернем и пойдем назад, объясняя людям, которые оставили свои поля, виноградники и семьи, что это была ошибка? Что принц Кедрин увидел нечто несуществующее?

Кедрин почувствовал, что от гнева лицо у него вспыхивает еще жарче, чем до сих пор за время этого утомительного спора. Полностью забыв о всяких придворных приличиях, он ударил кулаком по столу, не замечая, как пролилось вино из его перевернутого кубка и с каким любопытством оборачиваются обедающие за прочими столами. Его гневный взгляд вперился в Хаттима.

— Я видел его! — яростно сказал Кедрин. — Веришь ты мне или нет, для меня значения не имеет. Я знаю, что я видел, и это и впрямь Посланец. И были чары на стреле, которая в меня попала, так сказала Уинетт! И хотя я не понимаю смысла писания, я знаю, что видел. Посланец здесь, и он приведет Орду к Лозинским Крепостям. А если крепости падут по нашей вине, из-за того, что ты тратишь время, то кровь воинов падет на твою голову и Госпожа проклянет тебя, как труса!

Он умолк, разрываемый между гневом и смущением, едва ли слыша, как Ярл проговорил: «Хорошо сказано, паренек». Он едва ли заметил ошалелую улыбку отца. Король Дарр прочищал горло — похоже, в полной растерянности. Эшривель же смотрела на него взглядом, суть которого он не мог постичь. Да и времени не хватило, ибо Хаттим незамедлительно ответил:

— Ты говоришь, он мужчина, Кайтин? Значит, это надо понимать так, что мужчина обвиняет меня? Принять это, как вызов?

— Как тебе угодно! — отпарировал Кедрин.

Лицо Хаттима стало суровым и холодным, вся мягкость пропала.

— Не следовало бы тебе возводить его в мужчины, Кайтин. Я бы мог проглотить такое от безбородого мальчишки, но не от мужчины.

Бедир заговорил было, но Кедрин схватил его за руку, покачал головой и сказал:

— Нет, отец. Это моя ссора.

— Кровопролития не будет, — вмешался Дарр. — Я не позволю.

Хаттим до предела подчеркнул свое изумление.

— Мужчина обвиняет меня в трусости, а ты отказываешь мне в праве ответить?

Кедрин не представлял себе, откуда пришел его ответ, ибо слова непрошеными сорвались с его губ. Возможно, Госпожа откликнулась на его молитвы, он не знал. Только обнаружил, что стоит, испепеляя взглядом Хаттима, и произносит:

— Владыка Усть-Галича, я буду с тобой биться. Но если победа будет моей, дай обещание, что твое войско пойдет с нами к Лозинам.

— Обещаю, — смеясь, сказал Хаттим.

— Кровопролития не будет, — повторил Дарр, вздыхая. — Если уж вам надо сразиться, сражайтесь кабами.

— Принято, — кивнул Хаттим.

— Согласен, — произнес Кедрин, безразличный к тому, что в руках искусного бойца каба легко может опасно ранить, покалечить, а то и убить — если того желает сражающийся.

Тихонько, чтобы услышал только один Кедрин, Ярл прошептал:

— Берегись, паренек. Хаттим не такой неженка, каким кажется. Он троих убил кабой. Он без ума от нее.

— Я еще никого не убил, — отозвался Кедрин. — Но я его побью.

— Принц, — сказал Владыка Кеша, мрачно и восхищенно улыбаясь. — Я верю, что это возможно.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Это безумие! Ты позволяешь разжигать междоусобицу, в то время как сам Посланец стучится в Лозинские ворота!

Бедир устремил пылающий взгляд на короля. В его карих глазах из-за гнева проступало непонимание, но только гнев выразился на красивом лице, когда он встал над сидящим на месте Дарром.

— Я? Или я ее сдерживаю? — человек с тусклыми волосами сделал незначительное движение правой рукой, отчасти оправдываясь, отчасти предлагая властителю Тамура сесть. Бедир и ухом не повел, его руки крепко сжались на поясе, как будто ему требовалось зацепить их за ремень, чтобы не ухватить ими Дарра. Он покачал головой.

— Не понимаю.

— Ты видел, как хитрит Хаттим, — сказал король. — Как я и предупреждал, он не рвется в бой. И я здорово подозреваю, что намерением его было увиливать достаточно долго, чтобы Тамур и Кеш оказались вынуждены сражаться без Усть-Галича. О, он собрал бы свои силы. Медленно. Достаточно медленно, чтобы увидеть исход до того, как возникнет угроза его владениям. Пусть кулак и конь примет удар. Если они победят, Хаттим присоединится, дабы охранять тылы. Добьются успеха варвары — Хаттим сможет искать перемирия. Ведь он, в конце концов, не выступал против них.

Буйный гнев исказил лицо Бедира, и когда он заговорил, голос его хрипел.

— Призови его к ответу! Заклейми, как предателя!

— И подстрекнуть к междоусобице? — невинно спросил Дарр. — Что же еще может случиться, если я предъявлю ему такие обвинения? Он не отказывается присоединиться к нам, он только выражает сомнения. А Кедрин назвал его трусом.

— Он и есть трус, — огрызнулся Бедир, пройдя к окну и выглянув в ночь над крышами Андурела. — Но Кедрин еще не выходил на поединки, а Хаттим имеет большой опыт.