Гнев дракона. Эльфийка-воительница

— К нам действительно идет что-то большое, — Ашот толкнул его в бок и указал на лагерь женщин. Возвращался третий наемник. С собой он нес большой сосуд в форме гриба. За ним шли три трактирщицы. Две волокли за собой кратер, глиняный сосуд почти в шаг высотой. Пузатый сосуд на ножке, напоминавший перевернутый бокал. Две пары ручек с двух сторон, позволявшие нести кратер. Третья несла поднос с бокалами.

Нарек хотел встать, чтобы помочь двум девушкам, которым, очевидно, тяжело было нести высокий кратер, но Ашот удержал его.

— Оставь это. Сегодня ты достаточно натворил.

Кратер поставили между ними на песок. Он был роскошным. Никогда прежде Нарек не видел такого красивого сосуда для смешивания вина с водой. У него дома для этого использовали глиняный горшок с толстыми стенками, в котором обычно Рахель тушила мясо с овощами, что не всегда улучшало вкус вина и обеспечило не одну ссору.

Но этот кратер был сделан из хорошей глины, разукрашен изображениями колесниц и воинов. Колесницы ехали по толстому пузу сосуда в два ряда. Каждую тянула пара стройных коней. Чуть выше, на одной высоте с ручками, извивалась лента узора с изображениями марширующих воинов.

Едва кратер поставили на землю, наемник, ходивший в лагерь женщин, поставил в него странный сосуд в форме гриба. Ашот с любопытством наклонился к нему. Нарек колебался, хотя ему тоже было любопытно.

Поднос с кубками поставили на землю. У каждого кубка по бокам были две изогнутые ручки, чтобы его можно было брать обеими руками. Все они были украшены черными фигурами. Боевые сцены с изображением воинов на колесницах, пеших и на корабле, который обхватили щупальца кракена.

— Это мы, — произнес ходивший к женщинам наемник. Это был высокий сухощавый парень, на щеках которого густо росла щетина. — Мы сражались за бессмертного в Лувии, пересекли широкие степи Ишкуцы и ходили по небу Нангога. Канфары, кубки с ручками, которые вы видите там, были изготовлены лучшими мастерами при дворе бессмертного. На ножке каждого из канфаров написано имя одного из наших воинов. А каждый из рисунков на канфарах изображает подвиг в жизни человека, имя которого они носят, — он поднял вверх один из кубков с ручками. На нем был изображен человек, несущий на плечах колесницу.

— Это наш капитан Володи, идущий над орлами, — гордо продолжал воин, указывая на светловолосого варвара. — Он пронес свою колесницу по узкой горной тропе, шириной не более двух пядей. Над пропастью, настолько глубокой, что под ним лежали облака и летали орлы. То, что вас пригласили пить из этих кубков, — большая честь. И такого вина вам тоже никто не наливал. Это отличное красное вино с Эгильских островов, — воин устремил взгляд куда-то вдаль. — Многие из оловянных родом оттуда.

— Довольно слов, — произнес капитан. Он подошел к кратеру и вынул оттуда сосуд в форме гриба. В нем было вино. Он налил вино в кратер. Оно было настолько темным, что показалось Нареку почти черным.

Володи взял в руку канфар с изображением воина, в боку которого торчало сломанное копье и который, тем не менее, продолжал сражаться. Он окунул его в кратер и протянул Нареку. В вине плавали странные комочки.

— За героев, которые ушли, и за героев, которые еще придут, — торжественно произнес капитан. Нарек впервые услышал из его уст правильно построенное предложение. Должно быть, он произносил его часто.

Крестьянин взял кубок обеими руками. Он понимал, что сейчас не имеет права колебаться, несмотря на то что комки в вине были ему подозрительны.

— За героев, которые ушли, и за героев, которые еще придут, — у него получилось и вполовину не так торжественно, как у варвара.

Нарек поднес канфар к губам и выпил. Сосуд был холодным! Вино, текшее в глотку, — ледяным. Он едва не подавился.

Капитан улыбнулся.

— Это есть снег с гор, — он указал на вершины на северо-востоке. — И родниковая вода. Из источника, высоко, как спят облака.

Нарек заглянул в кубок с ручками и ткнул пальцем в один из плававших там комков. Снег! Вообще-то неплохая идея для такого жаркого дня. Вот Дарон удивится, когда он расскажет ему, что в жаркий день привозят с гор снег, чтобы пить с холодным вином. Нарек улыбнулся. И Рахель будет злиться, что он рассказывает мальчику историю о попойке. Он вздохнул. Как же он скучает за ними обоими.

— Не хорошо?

— Лучшее вино, которое я когда-либо пил, — поспешно ответил Нарек. Оно было сладким на вкус. Даже слегка отдавало медом. — Я… мне очень жаль. Ты пристыдил меня…

Варвар отмахнулся.

— Сидеть и пить.

Нарек послушался. Одни боги поймут этих дикарей! Может быть, Володи не знает другого слова для девушек, кроме шлюх. Он ведь плохо знает их язык. И наемник к тому же. Они вообще грубо выражаются.

Капитан не говорил им, почему не позволяет уйти. Нарек наблюдал за своими товарищами. Несмотря на то что они пили и лениво нежились в тени, он чувствовал их тревогу. Все было, как сказал Ламги. Что-то здесь не так. Не будут наемники просто так пить с крестьянами.

Ламги все время сидел к трем воинам спиной.