Гневное небо Тавриды

Пересекли пролив, вышли в район Эльтигена. Над плацдармом - разорванная облачность. Сквозь мутную смесь из тумана и дыма просвечивают вспышки орудийных выстрелов, багрово-черные костры...

Избрали высоту - круговая видимость. Ждать долго не пришлось.

- Жора, засек? Считай!

Из-за горизонта поплыли черные точки. Один ряд, второй...

- "Юнкерсы", командир! Позади - "мессеры"! Бомбардировщики шли тремя группами, по девятке в каждой. "Мессершмитты" вились чуть сзади и выше.

- Атакуем первую! - принял решение Литвинчук, вызвав с земли подкрепление.

Неожиданный удар ошеломил противника. Несколько метких очередей, и пикировщики Ю-87 начали в панике освобождаться от бомб. "Мессеры" прозевали не только атаку, но и стремительный выход из нее дерзкой пары советских истребителей.

Боевым разворотом уйдя в сторону, Литвинчук нацелился на вторую группу. Сближение под ракурсом две четверти со стороны солнца. С пятисот метров стрелки "юнкерсов" открыли огонь. Литвинчук ввел машину в пологое пикирование. Небольшой доворот, и перекрестие прицела совместилось с фюзеляжем "юнкерса". Еще несколько секунд на сближение...

Оранжевая трасса полоснула по серому телу врага. Тот вспыхнул, потянул к берегу...

- Рухнул, командир! Возле Камыш-Буруна... Смотри, "мессеры"!

В атаку заходила первая пара. Литвинчук моментально развернулся. Ведущий гитлеровец нырнул вниз, ведомый отвернул вправо. Борис бросился за ним, гитлеровец не рассчитал маневр, оказался под носом у Колонтаенко.

- Бей! - крикнул комэск, отворачивая, чтоб не попасть под его очередь.

Колонтаенко моментально поймал гитлеровца в прицел, ударил. "Мессер" неуклюже завалился на крыло...

- Есть, командир!

Литвинчук шел навстречу второму, лоб в лоб. Выждал, когда у врага сдали нервы. Затем молниеносный переворот через крыло, заход в хвост. Колонтаенко, чтоб не мешать, пристроился в хвост к командиру. Три самолета неслись друг за другом, то чуть не отвесно ныряя к земле, то крутой горкой взмывая вверх. Оторваться от Литвинчука... Колонтаенко улыбался. Наконец это понял и сам фашист. Бросился на отчаянный трюк: переломил машину в отвесное пике, затем вертикально взмыл вверх. Литвинчук разгадал маневр, выждал, встретил. Судьба врага была решена...

Но как раз в это время подоспел со своим звеном вызванный на помощь лейтенант Краснов. С ходу поймал в прицел зависший "мессер" и сбил его одной очередью.

- Дарю на память, Петя! - крикнул Литвинчук.

- Спасибо, Борис! В долгу не останусь, - уверенно обязался Краснов.

Через несколько минут вся фашистская армада была рассеяна. Побросав бомбы куда попало, "юнкерсы" убрались восвояси...

Я поздравил Бориса со сбитым "арадо".

- Редкая дичь! Стоило перышко взять на память. Деткам показывать после войны.

Женатый Борис такой шутки не принял. С сомненьем пощурился вдаль, будто пытаясь там разглядеть это "после", что я так просто ему обещал.

- С креста надо было тогда начинать, - заметил без сожаления, впрочем. Что фриц мне на память дарил.

- Друг? Вместе летали? В одной "карусели"?

- Летали. В одном самолете. Вдвоем.

- Ну, знаешь, Боря, - я покосился в сторону штаба. - Считай, я не слышал. Кстати, на днях мы тут вспоминали ваш "цирк"...

- Вот в то как раз время и довелось прокатиться...

Оказалось, не шутит.

Обозленные налетами маленьких бомбардировщиков немцы разнюхали их аэродром. Вечером 23 августа береговые посты наблюдения предупредили: идут в вашу сторону. Командир полка поднял дежурное звено. Борису достался сектор в глубь моря километров на двадцать.

- Луна взошла рано, и от заката щелочка оставалась. На этой полоске его и засек. Пропустил мимо, чтоб окончательно убедиться, глаз-то не очень еще был наметан на них. Точно, "хейнкель"! Один идет, разделились, значит, как темнота наступила, поодиночке пробраться хотят. Не торопясь развернулся. Заметил? Нет, позволяет зайти себе в хвост. Ну, значит, я ему и хозяин. Подкрался не больше как на полсотни, выбрал, как в тире, правый мотор. Где ж тут промажешь? Дым белым парком, как из чайника, потянулся. Застрочили его стрелки. Повторно с маневром пришлось заходить, но попал и в левый. Фриц провалился, но опытный, видно, тут же опору обрел. Пламя сумел сбить скольжением, но из пике выйти пороху не хватило. До берега все ж дотянул, приземлился на пляже у Донузлава. Как на картинке, распластанный под луной! Горючее у меня еще оставалось, проштурмовал его с двух заходов, чтоб пограничников к месту привлечь...

Наутро стало известно, что пограничники захватили фашистских летчиков, когда те собирались удрать на резиновой лодке. Один из стрелков был убит очередью Литвинчука в воздухе, второй ранен при штурмовке на берегу. Борис живых фашистов еще не видел, попросился слетать на заставу на По-2.

Пограничники вынесли его на руках из кабины, давай качать. Тут же, понурясь, стояли три гитлеровца.