Гнездо индюка

Эта самка была главной срели двенадцати рабынь, непосредственно прислуживавших Патти. Бродячка была полукровкой, Патти знала об этом, и Бродячка знала, что госпожа знает. Поэтому, будучи наедине с госпожой, она разговаривала свободно, не заставляла госпожу разбирать невнятное орочье бормотание, не тратила время и нервы госпожи. В качестве ответной любезности Патти делала вид, что не замечает незаконности существования своей старшей рабыни.

— Разрешите принести одежду? — спросила Бродячка. Патти немного подумала, затем пыхнула и еще подумала.

— Не надо, — наконец ответила она. — Чего он у меня не видел?

Бродячка поняла, что вопрос госпожи риторический, и удалилась, ничего не ответив. А будь она чистокровной орчанкой, все нервы бы извела, переспрашивая. Все-таки чистота расы чистотой расы, но хотя бы одну полукровку в доме иметь нужно.

— Здравствуй, Патти, — донесся голос Герки Рейнблада. — Все хорошеешь и хорошеешь. Простудиться не опасаешься?

— Если что, ты меня согреешь, — сказала Патти. — Ты по делу пришел или поразвлекаться?

— Сначала по делу, потом, если можно, поразвлекаться, — ответил Герка. — Но я не настаиваю. Патти протянула руку и ощупала кардинальские чресла.

— И точно, не настаиваешь, — констатировала она. Герка сделал смущенное лицо и сказал:

— Ну, так я не пионер пятитысячедневный, чтобы всегда готовым быть. Патти сделал суровое лицо и спросила:

— Намекаешь, что я непривлекательна? Старая и толстая, да? Герка изобразил изумление, упал на колени и воскликнул:

— Как ты могла так подумать, Патти! Ты прекрасна и удивительна! Ты вечно молода и вовсе не толстая! И поцеловал ее пухлую коленку.

— То-то же, — пробормотала Патти и затянулась еще раз. — Ну, давай, рассказывай, зачем пришел. Опять унылая политика?

— Угу, — кивнул Герка. — Скоро мои люди опять начнут к твоему отцу приставать. Документы всякие таскать на подпись, может, пару речей сказать придется. Я тут собрался ликвидировать дом Адамса.

— Зачем? — удивилась Патти.

— Чтобы была четкая вертикаль власти, — объяснил Герка. — Олигархи по закону как бы независимы от правительства, а это несправедливо. Особенно с учетом последних инноваций.

— Да иди ты! — воскликнула Патти. — Тоже мне придумал — инновации! Дерьмо это, а не инновации. Никакой пользы нет от твоих инноваций, один только вред. Раньше у меня из окна красивый пейзаж был виден, луга, там, леса, все такое… А теперь какая-то хрень угловатая торчит и весь горизонт загораживает. Кстати! Это правда, что она потом дымить начнет, как печь Сэйтена?

— Неправда, — ответил Герка. — Она будет выпускать красивые кольца, улетающие по ветру далеко-далеко. Я специально распорядился поставить турбулизирующую насадку. Выхлопными газами пусть орки на плантациях дышат. Так и подумал: «Разве я могу допустить, чтобы милая Патти нюхала эту гадость?»

— Ты такой заботливый, — сказала Патти. — Можешь поцеловать мне ножку. Герка поцеловал ножку. Патти затянулась и выпустила кольцо.

— А что, красиво, — констатировала она. — Так что, Адамса убьют?

— Возможно, — сказал Герка. — Смотря как обстановка будет складываться. Если по доброй воле капитал отдаст — пусть живет.

— Капитал Адамса кому перейдет? — спросила Патти.

— Святой церкви, — ответил Герка. — Это справедливо. От века повелось, что именно святая церковь держит в своих руках весь научный потенциал…

— Хватит вешать унылую лапшу, — оборвала его Патти. — Будь проще, и люди к тебе потянутся. Стало быть, себе всё заберешь?

— Не себе, а святой церкви, которую я имею честь возглавлять, — сказал Герка. — И не всё, а только самые наукоемкие производства. Хочешь, тебе какой-нибудь заводик подарю?

— На кой бес мне твои заводики, — отмахнулась Патти. — Лучше подари поместье в Драй Крике. Девчонки говорят, там так здорово…

— Оно не Адамсу принадлежит, а Пауэру, — сказал Герка.

— Какая разница? — удивилась Патти.

— И то верно, никакой, — согласился Герка.

— То-то же, — констатировала Патти. — Давай, кончай Адамса, он противный и высокомерный. Слушай, Герка! А это правда, что Тринити… это… феромоны там какие-то…

— Гормоны, — уточнил Герка.

— Один хрен, — сказала Патти.

— Точно, — кивнул Герка. — Да, это правда, Тринити действительно научился искусственно синтезировать орочьи половые гормоны…

— Короче, — прервала его Патти.

— Короче, — кивнул Герка. — Делают орку уколы, через сколько-то дней дней он превращается в трансвестита, то есть, в орчанку с членом и яйцами. Сиськи вырастают, щетина на морде перестает расти, запах тела меняется…

— Ух ты, как прикольно! — воскликнула Патти. — Подаришь мне этих орчанок с яйцами штук пять?

— Подарю, но не сразу, — сказал Герка. — Считается, что это как бы тайна. Тринити думает, что про его трансвеститов никто не знает. Узнает, что это уже не тайна — расстроится, а это плохо, он на первом этапе на нашей стороне будет работать. А откуда ты узнала, кстати?

— Птичка на хвосте принесла, — улыбнулась Патти. — Кстати о хвосте. Почему бы тебе не поцеловать меня как следует?

— Может, сначала искупаемся? — предположил Герка.