Гнездо индюка

— А в целом у Рона с сердцем как было? — спросил Зак. — Ну, я имею ввиду, при тромбозе сопутствующие явления должны быть…

— С сердцем у него было еще куда ни шло, — ответил Алекс. — А с артериями полный швах, бляшка на бляшке. Он еще, по-моему, коноплей злоупотреблял в последнее время.

— А что, она на сосуды влияет? — удивился Зак.

— Нет, — улыбнулся Алекс. — От нее в комнате воняет. Посмеялись.

— Так, значит, у тебя нет сомнений, что смерть естественная? — спросил Зак.

— Никаких, — помотал головой Алекс. — А у тебя есть?

— Есть небольшое подозрение, — сказал Зак. — Одна наложница сбежала, а другая явно что-то скрывает.

— Забей, — махнул рукой Алекс. — Рон помер от естественных причин, зуб даю. А что наложницы скрывают… они всегда что-то скрывают. Тем более, Рон, он же, вроде, был башкой подвинут?

— Не то слово, — сказал Зак. — Невротик на грани клинических проявлений. Вбил себе в голову, что орки тоже как бы люди, заставил наложниц на человеческие имена откликаться…

— О, затейник какой! — хмыкнул Алекс. — Кого только в этом мире не встретишь… Ему, наверное, бабы не давали, вот он и сублимировал.

— Да наплевать, — сказал Зак. — Я ему в душу глубоко не лез, однажды слазил, когда вербовал, так исплевался весь. Права, свободы, справедливость… Тьфу на него!

— А что такого, нормальный стандартный бред, — сказал Алекс. — Гутта как-то говорила, по частоте встречаемости бред справедливости третье место занимает.

— А первые два? — поинтересовался Зак.

— Бред преследования и бред величия, — объяснил Алекс. — Короче, ничего особенного у Рона в башке не было, обычные тараканы, как у всех.

— Это не тараканы, это целый термитник был, — заметил Зак. — Я когда его вербовал, думал, сейчас с ума сойду. Мне же пришлось совместимый бред придумывать, как бы собственный… Алекс расхохотался.

— Поделишься? — спросил он.

— Да иди ты! — отмахнулся Зак. — Второй раз в эту клоаку я больше не полезу. Тут знаешь, что самое удивительное? Я в какой-то момент свой бред серьезно воспринимать начал. Сижу, думаю о чем-то своем, и вдруг понимаю, что на самом деле думаю о демократических выборах и додумался до того, что при любом из трех стандартных регламентов нарушается хотя бы одно из очевидных требований к справедливости процедуры.

— Хватит, хватит! — замахал руками Алекс. — А то еще меня заразишь, буду я мертвяков резать и размышлять о справедливых выборах, ужас-то какой!

— Ты граблями не особо размахивай, — сказал Зак, вытирая лицо.

— Да ладно тебе! — ухмыльнулся Алекс. — Это ж чистая вода, кровь и мясо я уже давно смыл. Ты просто умылся лишний раз, это полезно. Антисептика, все дела… Слушай, Зак, хочешь, я тебя к Гутте запишу? На тебя смотреть жалко. При твоей работе без психоаналитика…

— При моей работе психоаналитика придется менять каждые сто дней, — заявил Зак. — Знать будет слишком много. Ладно, Алекс, спасибо тебе огромное за консультацию. Давай чек выпишу.

— А что, наложницу пытать разве не будем? — уточнил Алекс. — Я могу помочь.

— Да ну ее, — махнул рукой Зак. — Раз смерть естественная, какой смысл пытать? Ну, расколется она, как у хозяина наркоту тырила или, не дай боги, с охранниками ему изменяла. Придется меры принимать… Ну ее, пусть живет.

— Как знаешь, — пожал плечами Алекс. Взял чек, прочел цифры и воскликнул: — Ого! Ты меня балуешь. Я бы и за пятьдесят долларов согласился.

— Инфляция, — сказал Зак. — Она только в газетах семь процентов. И вообще, я тебя очень ценю и как бы люблю.

— Ути противный! — пропищал Алекс, неестественно изобразив мерзкий педерастический голосок.

С большим ростом, тучной фигурой и волосатыми руками врача этот голосок сочетался особенно дико. Но это было смешно.

— Я тебя по-другому люблю, — улыбнулся Зак. — Но, если настаиваешь…

— Нет-нет, только не это! — шутливо завопил Алекс. — Моя бедный орка такая не уметь! Моя попа туда нельзя!

— На фиг иди, — сказал Зак. — Ладно, Алекс, спасибо тебе, помог, развеселил, все такое… Теперь надо делом заниматься.

— Давай, удачи тебе, — сказал Алекс. — Если что, зови еще.

Доктор удалился. Зак проводил его взглядом и подумал: «А может, наложницу все же допросить? Себе нервы успокоить, да и боссу показать, что делом занят…» И немедленно устыдился последней мысли. Пусть лузеры показывают боссам, что делом заняты, профессионалы никому ничего не показывают, они просто делают дело, на то они и профессионалы. Надо делать дело. А что делать-то?

Когда Зак был моложе, этот вечный вопрос регулярно ставил его в тупик. Но с течением дней Зак выработал универсальное решение. Не знаешь, что делать — сядь и подумай. Ничего не придумывается — не суетись, а переключись на другое дело, потом сам не заметишь, как к основному делу решение придумается. Пойти, поесть, что ли… Но не в гостиничный ресторан, а в какую-нибудь случайную едальню, чтобы знакомые стены и знакомые рожи не отвлекали от фоновых мыслей.

— На дело иду, — сообщил Зак Тони Батлеру, исполняющему сегодгня обязанности дежурного офицера. — Вернусь через час-другой. Если что, ты за старшего.