Гнолья Шкура (СИ)

До эт-самого предстояло ещё дожить. Два гнолла подрались с ограми, один сильно получил в тыкву и теперь мало что соображал - если так пойдёт дальше, то так не пойдёт. Ввиду этого гноллы собирались компанией и изображали шаманский ритуал, чтобы к ним не приставали. Когда стемнело и наёмники начали напиваться, гноллы тоже имитировали буйное веселье, а затем завалились дрыхнуть. На самом деле именно ночью предстояло подбросить травы в съестные припасы, проделать проход в заборе и сделать ещё несколько приготовлений. Щин отправился к забору, прихватив маленькую острую пилку; в темноте он зашёл в угол и там перешёл к передвижению ползком. Это было очень неудобно и паливно, но под пьяные вскрики можно было потихоньку перепиливать ветки кустов, составлявших изгородь, и сами держащие её столбы. Что собственно Щин и проделывал в течении нескольких часов на ощупь - ночь здесь такая что хоть об стену убейся, факелы освещали круги на два шага и не более. Закончив наконец эту работу, он с чувством выполненного долга отправился в палатку.

Навстречу снова попалась Эллоиза, демон знает зачем шарахавшаяся по лагерю ночью.

- Это что? - задала она вопрос скорее себе, - Собакоголовый... Странно...

- Эээ!! - подтвердил Щин.

- Ой, изыди! - отмахнулась гуманка, и шатаясь уковыляла в темноту.

Ну вот и поговорили, усмехнулся он.

Утром, когда воздух ещё стоял киселём от тумана, наёмников поднимали бригадиры и начиналась обычная сдешняя клоунада. К счастью начиналась она именно с трапезы; гноллы и Щин сидели возле кухни и лопали вместе со всеми, употребив что следовало. Еда кстати им всем понравилась, так что впоследствии рецепты приготовления байды были переняты. Не прошло и двадцати минут, как наёмники стали клевать носами. Двухголовый огр, вываливший на песчаную площадку для мордобоя, долго осоловело качался на ногах, а потом завалился в пыль. Из-за палаток раздались условные подтявкивания.

По этим сигналам гноллы встали за углами, ожидая прихода бригадиров - это были очень глупые гуманы, так что догадаться о чём-то им не светило. Едва два покойника зашли в палатку, их прочно схватили и просто-напросто удавили: если уж и церемониться, то никак не с ними. Следующим ходом Щин, Ворг и Допек втихоря проникли через подготовленный лаз в заборе и оказались в "командирском" дворе. Один из гуманов их видел, но не придал никакого значения - он считал, что если дверь не сломана, значит пустили. Возможно он скоро спросит у других, что делают гноллы, но это будет не раньше чем через пару минут. Щин же повесил на плечо бухту толстого троса и деловито полез на вышку.

- Какого? - осведомился стражник, прибавив много слов после "какого", но они не несли смысловой нагрузки.

- Господин приказал протянуть верёвку между башнями! - пояснил Щин, игноря наставленный в него сверху арбалет, - Моя хорошо лазает!

Арбалетчик был в мозговой раскоряке, и пока он соображал, трос уже оказался завязан за стойки вышки. Тоже самое Щин проделал со второй вышкой, а дальше было исключительно дело техники. "Верёвка", которая была основательным тросом, была замотана за ворот, которым подымали деревянный щит на входе, и гноллы принялись усиленно вращать его. Следуя законам физики про силу трения и реакции опоры, ворот вращался свободно, стягивая башни друг к другу. Не ахти какие вышки затрещали, накреняясь; сверху завопили дураки. Ворг бросил крутить и встав так, чтобы его не достали с вышек, выпустил из арбалета стрелу в зазевавшегося гумана из конников. Больше ровным счётом ничто не помешало операции, и через пол-минуты вышки с треском обрушились на крышу сарая, пристроенного к дому. Как и надеялся Щин, они проломили крышу и теперь пройти через бурелом явно не светило. Вместе с гноллами он подбежал к двери, они подтащили тяжёлый деревянный щит и поставили боком телегу, закупорив проход.

Пока Ворг добивал арбалетчиков, навернувшихся с вышек, Щин открыл дверь в заборе и во двор вбежали остальные гноллы; двое, по плану, тут же полезли на чердак, заблокировать выход туда. Разбитая конюшня начала разгораться сама по себе - видимо, там был светильник. Пришлось открыть ворота, чтобы невзначай не оказаться в тесном горящем дворе.

- Жечь! Устрой им день весёлого цыплёнка!...

- Всем уйти от окон! - орал Щин.

Это было правильно, потому как поняв что выйти нельзя, гуманы начали палить из арбалетов через узкие окошки. Бывший неосторожным гнолл тут же получил стрелу в живот - а стрела из тяжёлого арбалета это не шуточки. Впрочем вряд ли это могло им помочь - конюшня полыхала, а с других сторон дом заботливо раскуривали. Выпущенные лошади с диким ржанием вынеслись за ворота лагеря, волоча за собой всякое барахло типа стремян и уздечек.

- Чё вы ржёте, как лошади! - крикнул им вслед Щин.

- Ну сейчас кто-то прокоптится! - радовался Ворг, показывая на дом.

- Так, не всем стоять и зырить! Кто свободен - разоружать и вязать туловища!