Год 1942 - «учебный». Издание второе

На сталинградском направлении в 860-км полосе от Павловска до Халхута действовали войска 8-й итальянской, 3-й румынской, 6-й и 4-й танковой немецких армий. Сюда же выдвигалось управление 4-й румынской армии. На 1 октября на этом направлении немцы и их союзники имели 53,5 расчетной дивизии, в том числе 9 танковых и моторизованных. Причем основные силы и средства сгрудились непосредственно в районе Сталинграда, где продолжали вести активные боевые действия вместо того, чтобы перейти к стратегической обороне.

Войска этой группировки были расположены в невыгодных условиях на огромной дуге с вершиной у Сталинграда в междуречье Волги и Дона. Ее фланги северо-западнее и южнее Сталинграда прикрывались менее боеспособными румынскими и итальянскими соединениями. На сталинградском направлении вермахт не располагал крупными оперативными резервами. На 1 октября в резерве командования группы армий «Б» имелось всего три дивизии: 298-я пехотная и две танковые — 22-я немецкая, насчитывавшая около 45 машин, и 1-я румынская, имевшая на вооружении 40 легких танков чешского производства. Оперативное построение немецких группировок, наступавших на Сталинград и Кавказ, было растянутым. Наступательные возможности исчерпались, и они вынуждены были перейти к обороне со слабо прикрытыми флангами сталинградской группировки, не располагая достаточными резервами. Коммуникации оказались растянутыми на тысячи километров и были уязвимы на огромных пространствах. Все это создавало благоприятные условия для решительного контрнаступления советских войск на южном направлении.

По мнению маршала Рокоссовского, «при объективной оценке создавшегося положения и в предвидении надвигавшейся зимы у врага оставался только один выход — немедленный отход на возможно большее расстояние

. (Начальник германского Генерального штаба генерал Гальдер ясно видел опасность и предлагал такое же решение — отвести войска от Сталинграда и за счет высвободившихся дивизий создать прочный фронт по линии Дона; Гитлер предпочел заменить начальника Генштаба. — Авт.) Но, недооценивая возможности Советского Союза, противник решил удерживать захваченное им пространство, и это в сложившейся обстановке своевременно использовало наше Верховное Главнокомандование. Наступал для нас долгожданный момент». В конце сентября советское командование приступило к разработке плана и непосредственной подготовке контрнаступления на сталинградском направлении.

После войны у Сталинградской наступательной операции, как у любой победы, появилось много отцов. Так, Жуков поведал об «остром слухе» вождя и о том, как они вдвоем со свояком Василевским 13 сентября предложили Сталину план большого контрнаступления, нацеленного на фланги Паулюса, прикрытые румынскими войсками. Хрущев утверждал, что вместе с Еременко представил в Ставку в конце сентября план будущего контрнаступления. Сам Еременко рассказал в мемуарах, что он выдвинул идею о сталинградских контрударах прямо в день своего назначения командующим фронтом.

Можно сказать, что во второй половине сентября идея контрнаступления носилась в воздухе. Однако еще Наполеон выразился в том смысле, что полководец — не тот, кто придумал план сражения, а тот, кто взял на себя ответственность за его реализацию.

С этой точки зрения совершенно прав адмирал Н.Г. Кузнецов, единственный из всех вспомнивший настоящего «автора»: «Нужно прямо сказать, что при огромном, а иногда и решающем значении роли полководцев, проводивших планы операции в жизнь, зарождение идеи в Ставке и воля Верховного Главнокомандующего определили успех сражения».

На этот раз Сталин не торопил своих полководцев, операция готовилась тщательно, грамотно, в строжайшей тайне. В ходе ее прежде всего намечалось окружить 6-ю армию Паулюса; затем, нанеся удар на среднем Дону, развивать успех к Ростову, разбить немецкие войска на Северном Кавказе, развернуть наступление в Донбасс, на курском, брянском, харьковском направлениях. Главный удар предполагалось нанести на юго-восточном направлении с плацдармов в районе Серафимовича и Клетской в полосе 3-й румынской армии с выходом на тылы 11-го армейского корпуса Штрекера. Этот район степи был настолько удален от Сталинграда, что немецкие танковые и механизированные части, сосредоточенные вокруг города, все равно не успевали спасти положение в случае прорыва. Другая группировка должна была наступать южнее Сталинграда из района Сарпинских озер в полосе 4-й румынской армии, замыкая кольцо окружения в районе Калача.