Год беспощадного солнца

Заведующему ПАО Успенской клиники

Г-ну Мышкину Д.Е.

ПРЕДПИСАНИЕ

Настоящим предписывается произвести вскрытие покойного пациента Туманова В.И. с целью постановки окончательного диагноза, а также проведения биохимических анализов.

Зам. председателя комздрава Л. Каменев

Зав. оргсектором Г. Зиновьев

Мышкин перечитал бумажку дважды и отшвырнул ее в сторону.

– А Троцкий где? – рявкнул он. – Троцкий – я тебя спрашиваю! – где? В Мексике на кладбище или в горздраве?

– Не понимаю вас, Дмитрий Евграфович, – обиделась Большая Берта. – Какой еще Троцкий?

– Тот самый! Лев Давидович! Бронштейн! С ледорубом в черепе. Товарищ Лопес Рамон Иванович он же Рамон Меркадер вогнал ему ледоруб в башку!

– Все-таки не поняла, Дмитрий Евграфович… Никакого ледоруба у меня нет.

– Ледоруба у нее нет!.. Каменев есть, Зиновьев есть. Не хватает только Троцкого. Откуда ты взяла эту филькину грамоту?

– Сказала же: родственник покойного привез. Утром. Вместе с трупом.

– И ты купилась на эту ерунду? – с нескрываемым презрением сказал Мышкин. – На Зиновьева с Троцким?

– С Каменевым, – уточнила Клементьева, совершенно сбитая с толку.

– Давай еще раз сначала: почему он здесь оказался?