Год черной собаки

Сколько раз мы слышали: человек должен жить как минимум 200 лет. Полчища геронтологов вроде бы трудились над тем, как достичь этой цифры. Рекомендовались диеты, воздержания, вегетарианство, лекарства, физические упражнения, уход в природу. И все безрезультатно. Отдельные индивиды доживали до полутора веков, но это исключения, а не правило. По какому пути пошли Смайлсы для решения этой проблемы?

Все повернули головы в сторону Грега, ожидая, что он повторит вопрос.

Грег состроил рожицу и хитровато улыбнулся, словно хотел сказать: «Хорошего понемножку».

— Да, по какому? — выпалил вдруг Уваров.

Присутствующие громко захохотали.

— Народная мудрость, — отсмеявшись, продолжал Эдерс, — гласит: «Сон для организма, как пружина для часов». Физиологи утверждают: для полноценного «завода» ее нормальным людям в возрасте 25–60 лет вполне достаточно 7–8 часов сна в сутки. Но и тут встречаются отклонения. Оказывается, потребность в сне не у всех одинакова. Знаменитому изобретателю Эдисону хватало четырех часов, а Наполеону и того меньше. Природой и здесь определен какой-то резерв. И Смайлсы последовали именно этой дорогой. Они рассуждали. Человек треть жизни проводит в объятиях Морфея. Не много ли? Много. И появилась установка, та самая, что раздевает людей. Оказывается, она же может их усыплять, работая на другой частоте. Т-поле, воздействуя на кору, головного мозга, почти мгновенно погрузит человека в крепкий и глубокий сон. Да простит мне профессор — если он узнает, я погиб, — пришлось воспользоваться его многострадальным Рексом — ему же и Смайлс смастерил лапу. Едва луч коснулся собаки — она тотчас уснула. Да еще, как говорят, без задних ног. Крепко. Я установил: во время сна функционирование организма — всех его частей и систем — снижается более чем в восемь раз. Падает температура, втрое-вчетверо кровяное давление, еле бьется сердце. Получается: для полного восстановления сил человеку требуется не восемь часов, как принято, а один. Вот он, резерв. Люди выкраивают на полезную деятельность еще лет тридцать. А если приплюсовать время, потраченное на учебу, а с восстановлением памяти сэкономленное, то человек станет вполне зрелым и умственно и физически в восемнадцать. К этому возрасту его научный багаж будет приблизительно равен вашему, Миша.

— Но куда денут остаток ночи? — недоуменно опросил Мартин. — Люди испокон веков привыкли ночью спать.

— Отвыкнут. — Грег взмахнул рукой. — Какая разница, темно на улице или светло. Живут же и работают в районах Крайнего Севера и юга, где полгода полярный мрак. И ничего — терпят.

— А по-моему, мы сильно уклонились от темы. — Уваров похлопал ладонью о ладонь. — Пустились в споры, словно завтра введем обязательность сна в один час. Возвращайтесь, доктор, к аппарату, на котором остановились.

— Продолжаю. — Эдерс повернулся к Уварову. — Этот аппарат у нас есть?

— Есть, — ответил физик. — Действует исправно: усыпляйте и будите на здоровье.

— Как так будите? — Грег выпятил губы. — Объясните.

— Навести луч на человека — он засыпает и находится в этом состоянии около часа. Затем сам естественно просыпается — мы испытали на животном. Но можно разбудить принудительно — облучив другой частотой. — Уваров опустил и поднял веки, изображая, как он засыпает и пробуждается.

— Если вы будете мне мешать, — Эдерс постучал карандашом по стакану, — я никогда не закончу, вам же хуже.

Все примолкли и нарочито внимательно уставились на доктора.

— Спрашивается, какой смысл в этом долголетии, если человек не защищен от болезней? Возьмет и скончается эдак лет в пятьдесят от какого-нибудь недуга.

— Да, — вырвалось у Мартина.

— Смысла нет, — подытожил доктор, — но он появится, если победить глобальные заболевания нашего века и прежде всего сердечно-сосудистые и рак. Смайлсы дают на это ответ. Т-поле в зависимости от частоты обращает в прах любые вещества и любую ткань. Но оказывается, для каждой ткани определена своя, присущая именно ей частота. Поэтому, облучив злокачественную опухоль Т-полем, мы от нее избавимся — она рассосется.

— Не может быть! — вскричал Грег и вскочил.