Год дурака

Запыхавшись, я перешла на шаг, слишком расстроенная, чтобы отслеживать свой маршрут. Невнимательность всегда чревата, и через двадцать минут я была вынуждена признать, что не знаю, где нахожусь, а обстановка вокруг крайне подозрительная. Вот уж не думала, что в черте нашего города можно увидеть такое: облупленные заборы, покосившиеся одноэтажные домишки, колдобистые дороги, усыпанные битым стеклом. У дома в конце улицы паслась привязанная к колышку коза.

– Извините, вы не подскажете… – обратилась я к прохожей, но она проволокла свое грузное тело мимо, даже не глянув в мою сторону. Ну и ладно, от бесед с такими особами добра не жди.

Вон еще человек идет. Когда он приблизился, я посмотрела ему в лицо. Пожалуй, и на этот раз мне следует воздержаться от коммуникаций.

– Козочка, милая, – обратилась я к кроткому животному. – Где я нахожусь?

Я доблестно попыталась самостоятельно отыскать выход в нормальный мир, но мои поиски закончились вместе с прочностью моей босоножки. И тогда я села на один из заготовленных для колки на дрова чурбанов и позвонила единственному человеку, который мог согласиться мне помочь.

– Эрик, пожалуйста, прости меня. Я не должна была так говорить о твоей матери, и…

– Что у тебя произошло? – после недавней ссоры голос Эрика звучал холодновато.

– У меня порвалась босоножка, и телефон вот-вот разрядится, и… я не знаю, где я.

– То есть?

– Ну, это где-то в получасе ходьбы от телецентра, и тут все очень деревенское на вид.

– Еще что?

– Здесь коза, – телефон вырубился, помешав Эрику высказаться насчет моего несомненного таланта давать ориентиры.

Через полтора часа меня, впавшую на бревнах в кататонию, привели в сознание звук и ослепительный свет фар подъезжающего такси.

– Ты не перестаешь поражать меня, – заявил выпрыгнувший из машины Эрик. У него было мрачное выражение на лице и веселая морда Багза Банни на футболке.

– Это потому, что я такая удивительная женщина, – кисло пошутила я.

– Нет, это потому, что ты чудо гороховое, – Эрик был суров, но справедлив. – Нельзя делать закон Мерфи основным законом своей жизни.

– Что за закон Мерфи?

– «Если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет». И что за хламида на тебе?

В такси Эрик положил свою тяжелую усталую голову на спинку сиденья и заморгал, пытаясь не заснуть.

– Прости, наверное, счетчик много накрутил, пока вы меня искали. Я верну деньги.

– Не нужно. Мне хорошо заплатят за проект. К тому же ты так заботилась о нас, пока я был занят работой.

Я широко улыбнулась. Не то чтобы я ждала благодарности, но она в любом случае приятна.

– Ты закончил проект?

– Ровно за минуту до твоего звонка, – Эрик посмотрел в окно. – Скоро будем дома.

– Эрик, – я вцепилась ему в руку, – я не хочу домой!

– Почему?

– Лучше бы я была прокладкой. Или памперсом. Если сейчас я окажусь в тишине своей квартиры, я начну думать обо всем, что я натворила, и просто умру от стыда.

– Если бы от стыда умирали, никто не пережил бы подросткового возраста, – возразил Эрик, но попросил остановить машину возле кафе.

– Соня, что ты будешь?

– Салат с морепродуктами.

– Два таких салата, пожалуйста.

– Эрик, как ты думаешь, я могу запретить им трансляцию выпуска с моим участием?

– А ты подписывала бумаги?

– Да…

– Тогда, скорее всего, у них все схвачено.

– Что пить будете? – спросила официантка.

Я печально посмотрела ей в глаза.

– Водку. Принесите сразу целую бутылку.

У Эрика были свои причины для печали:

– Кофе. У вас маленькие чашки?

– Да.

– Тогда четыре. И перелейте в кружку.

В последующие три часа я подливала водку и проливала слезы.

– Мама убьет меня…

– Соня, судя по тому, что я узнал о твоей маме, она убьет тебя вне зависимости от.

– Может, она подобрела бы, если б иногда купалась в бассейне с парнями, как твоя?

– Я видел эту фотку. Мамин салон устроил для сотрудников корпоратив в бассейне. Моя мать обучает новичков для всей сети, и те парни, чтобы были с ней, Соня, все геи.

– Да?

– И, как ни странно, мясо, тушеное с овощами и творогом, получилось ничего, тем более что я помешал ей добавить сгущенное молоко. Нам с Деструктором понравилось.

– У вас крайне оригинальная семья, – рассмеялась я, наконец прекращая плакать. – А в симорон я больше не верю.

– Что смогло тебя образумить?

– Он не спас меня от очередной лужи.

– Наверное, ты просто не нашла нужный ритуал…

– Молчи.

Он выглядел таким красивым в этом тусклом свете. Золотистые волосы. Кожа.

– Эрик, мне так тебя не хватало. Все это время я как будто прожила на дне темного, сырого колодца.

– Мне тоже тебя не хватало.

Когда фаза признаний сменилась фазой отсутствия связной речи, Эрик отвез меня домой.

В девять утра я проснулась в своей квартире. Горло жгло от жажды, язык казался странно распухшим. Медленно и плавно продвигаясь в кухню, я наткнулась на Эрика: он отключился прямо на коврике в коридоре, так и не добравшись до постели.

– Эрик, позволь я отведу тебя домой.