Год грифона

– Я тут ни при чем! – воскликнул Лукин. – Я умею только делать дыры!

Обезьянка приткнула отломанную половинку кафедры к оставшейся части, и та немедленно приросла на место. Потом она швырнула бумаги на стол, вильнула хвостом – в яме затрещало, загудело, послышалось гулкое «бумм!», похожее на грохот захлопнувшейся двери темницы, и дыра закрылась. На ее месте вновь был гладкий каменный пол, как до того, как Лукин попытался колдовать. Затем обезьянка исчезла, точно лопнувший мыльный пузырь. А вонь осталась – и, кажется, даже сделалась еще невыносимее.

Ольга, которая побледнела не меньше Лукина, молча сунула ему маленький блестящий блокнотик. Лукин уставился на крохотную книжицу, которая без труда умещалась у него на ладони.

– Но я не могу взять такую вещь! Она же очень ценная!

Обложка блокнотика была из чеканного золота с драгоценными камнями.

– Можешь, можешь! – буркнула Ольга. – Держи, пригодится. Это подарок.

– Спасибо, – сказал Лукин и снова залился краской.

Вермахт громко постучал по восстановленной кафедре.

– Ну-с? Так кто же все-таки создал эту обезьяну?

Желающих признаться не нашлось. Воцарилось длительное зловонное молчание.

– Пфе! – сказал Вермахт. Он взмахнул рукой, и все окна тотчас растворились. Волшебник аккуратно сложил свои бумаги перед собой. – Что ж, продолжаем. Пишите все: «Второй закон магии». Вы, в подержанной куртке! Вас это тоже касается.

Лукин медленно сел на место и осторожно достал маленькую золотую ручку, вложенную в корешок роскошного блокнотика. Он открыл блокнот – и золотые петли пропели нежную ноту. Вермахт нахмурился. А Лукин принялся писать на белоснежной первой странице аккуратным мелким почерком.

Дальше занятие шло без особых происшествий, разве что все студенты здорово продрогли из-за сквозняка. По истечении часа Вермахт собрал свои бумаги, взял часы и удалился столь же торжественно, как вошел. Первокурсники вздохнули с облегчением и толпой хлынули во двор. Всем ужасно хотелось знать, кто же все-таки создал эту обезьянку.

– Кофе мне, кофе! – жалостно возопила Ольга из толпы. – Теперь-то у нас, надеюсь, есть время попить кофейку?

– Есть, – ответила Эльда, сверившись с расписанием. – Только мне понадобится соломинка, я без нее пить не могу.

Все шестеро взяли по чашечке кофе и устроились на крыльце столовой, укрывшись в защищенном от ветра уголке. Утро еще не кончилось, а они уже каким-то образом успели сдружиться.

– Знаете, – задумчиво произнес Фелим, – волшебник Вермахт мне совершенно не нравится. Искренне надеюсь, что нам не придется с ним встречаться чаще чем раз в неделю.

– Зря надеешься, – сказала Ольга, которая как раз расстелила на коленях свое мятое расписание. – Мы снова увидимся с ним после обеда. Он и травознатство тоже ведет.

– И еще основы обрядовой магии, – обнаружила Эльда. Она пригвоздила свое расписание к плитам крыльца правой лапой. В левой она ухитрялась держать одновременно соломинку и чашечку с кофе. – А обрядовая магия у нас три раза в неделю!

Рёскин вытащил из-под кольчуги свое расписание и принялся угрюмо его изучать.

– И не только ее! Он ведет еще и демонологию, и драконоведение. Он буквально везде! И введение в теорию магии тоже – а оно у нас дважды в неделю!

– Боюсь, не стоит и надеяться, что он нас не запомнил, – сказал Лукин, поглаживая округлые камушки на переплете блокнота.

– А может, он вовсе не мстителен? – предположила Клавдия. – Просто у него плохо с чувством юмора…

– На что поспорим? – проворчал Рёскин. – Лукин, нельзя ли мне взглянуть на твой блокнот? Только на минутку…

– Конечно, – сказал Лукин и протянул блокнот гному. – Ну, предположим, с его точки зрения, я был для него серьезным испытанием. Но все же он явно имеет привычку цепляться к людям. Даже странно. Когда я впервые увидел волшебника Коркорана, то подумал, что это его я буду ненавидеть больше всех. Ха! Да он просто глупый пустозвон в дурацком костюме.

– О да! – согласилась Ольга. – Такой позер!

– Но он совершенно меркнет по сравнению с этим Вермахтом! – кивнул Фелим. – Несмотря на галстук и все такое прочее.

– Как вам не стыдно! – воскликнула Эльда и нервно хлестнула хвостом по ступенькам. – Как вы можете так говорить о волшебнике Коркоране! Он такой лапочка! Я в него просто влюбилась!

Все одногруппники грифонши уставились на нее. И не только они. Голос у Эльды был мощный, так что ее слышал весь двор.

– Эльда, ты уверена? – осторожно осведомилась Клавдия.

– Конечно же уверена! Я решительно влюблена! – твердо ответила Эльда. – Мне просто хочется взять и прижать его к груди!

Первокурсники посмотрели на Эльду. Они представили Коркорана, трепыхающегося в мощных лапищах Эльды, с развевающимся галстуком… Ольга прикусила губу. Лукин поперхнулся кофе. Фелим поспешно отвернулся и стал смотреть куда-то в небо. Клавдия, приученная прежде всего думать об осторожности, вспомнила, что Коркоран волшебник, и сказала:

– Пожалуйста, Эльда, не надо этого делать.